Настя, увидев меня, с радостью затопала навстречу, однако, когда я посадил ее на колени, вдруг заявила "у-у-у!" и протянула ручки к кошаку. Тот быстро запрыгнул на другое колено.
– Теперь все в порядке? – поинтересовался я у дочери.
– Угу, – подтвердила она, а Рекс кивнул.
– Знаешь, – поделилась со мной Мари, – я даже слегка беспокоюсь! Настя натуральным образом разговаривает с этим котом, сядут рядом и беседуют… И не засыпает, если он не подойдет и не помяукает что-то. Сказки ей пытались рассказывать – не помогает.
– А кто рассказывал, эта рыжая корова? Да на фоне нее не то что кот, ишак и то Шахерезадой покажется.
– Так ведь Настеньке пора учиться говорить! А этот чему ее научит?
– Думаю, она не только с ним разговаривает. Правда, доча?
– Ага.
– Ну вот, видишь. Просто, если ребенок растет в двуязычной среде, то говорить он, как правило, сразу на двух и начинает. Так что Настенька с рождения будет знать не только русский, но и кошачий, чем плохо!
– Тебе бы только поиздеваться! Сам бы почаще с дитем разговаривал.
– Тогда она будет знать не два языка, а сразу три. Нет, все-таки русский командный лучше начинать учить попозже, где-нибудь лет с четырех. Вот стукнет четыре, подарю ей мотоцикл и займусь педагогикой.
Мари рассмеялась, но, по-моему, зря – насчет мотоцикла я говорил вполне серьезно.
– Но все-таки, – продолжала она ябедничать на Рекса, – он иногда такое вытворяет! Вчера целый час ей что-то рассказывал, так она ко мне пришла чуть не в слезах и не успокоилась, пока я ее кота не приласкала.
– Наверное, делился тяжкими воспоминаниями об английской неволе, – предположил я.
Рекс снова кивнул.
– Вот видишь? Политическая ориентация у него совершенно правильная, плохому он Настеньку не научит.
На обед у величеств была уха, картошка с котлетами, брусничный морс и беседа про Антарктиду – дело в том, что на прошлой неделе англичане озвучили свои территориальные претензии. И это при том, что недавно оттуда вернулась наша экспедиция, натыкавшая российских флагов везде, где только можно! Гоша пребывал в некотором недоумении.
– Понимаешь, – объяснил я, – у них там есть институт новых технологий при Адмиралтействе, а заправляет в нем доктор Буш. Так вот, когда начальство спросило его, что может понадобиться русским в Антарктиде, тот после недельных вычислений выдал результат. Оказывается, если мы рванем там нечто наподобие того, что бабахнуло на Тунгуске, произойдет растопление подледного слоя. И льды, как по смазке, поползут в океан… От айсбергов в Южном полушарии станет не протолкнуться. А потом они растают, и уровень мирового океана несколько поднимется.