- Бросаем все, на тебе радист и химик.
Тревожный взгляд, брошенный бойцом в лицо командира, был перехвачен и товарищ 'Иванов' легким кивком головы указал на деревья окружающие поляну. Только теперь парашютисту буквально бросилось в глаза, что окружающие поляну стволы деревьев окутывало слабое, едва заметное зеленое свечение. На фоне этого свечения была видна отряженная для разведки тройка, странно застывшая буквально в шаге от края леса.
Внезапно из-за силуэтов разведчиков раздался низкий, заставляющий вибрировать внутренности рык, от которого все находившиеся на поляне покрылись мелкими мурашками. Когда-то такой рёв заставлял далёких предков этих солдат цепенеть, вцепляясь в ветку, и жидко гадить на нижесидящих. Теперь волна древнего животного ужаса, навеянного этим чудовищным звуком, заставила некоторых бойцов выронить оружие, а радист с химиком ощутили позорную слабость в коленях. Что, впрочем, не помешало 'Маркони' достать из подсумка гранату.
С последним звуком этого короткого вступления на поляну медленно, с хозяйским выражением на клыкастой морде, вышел Страх, Ужас и Смерть первобытного леса. Широкие мягкие лапы бесшумно подминали траву, под полосатой шкурой перекатывались жгуты мощных мыщц, чудовищные клыки влажно поблескивали в зеленоватом сумраке на уровне лиц стоящих бойцов.
Сержант Евлампьев, позывной "Лось", служивший когда-то в Забайкалье, вскинул автомат и всадил в середину покатого лба зверя полдюжины пуль. "Кот ростом с корову", как потом рассказывал сержант, и усом не повёл. Пройдя несколько шагов, он повернулся боком к оцепеневшим бойцам, и, глядя на них, мяукнул басом.
В голове товарища Иванова в связи с полной нереальностью происходящего забилась паническая мысль: 'Ни хрена себе зверюга! Пули не берут. Бронированный? И что теперь делать? Молиться? Или постановления съезда компартии читать?'
Все происходящее было до такой степени нереально, что некоторые даже попробовали себя ущипнуть, кто-то пытался кусать губы, как в детстве, когда ребёнком пугала темнота и мерещились разные чудовища.
Из темноты окружающей чащи неожиданно раздался человеческий голос и на поляну из странно расступившихся перед ним кустов вышел странный старик. Странным он был из-за того, что, никак не обращая на направленные в его сторону стволы оружия и напряженные взгляды осназовцев, он устремлено двигался к призраку одновременно на все лады хваля его:
-Кисонька! Хорошая кисонька. Нашла потеряшек, а они злыдни в тебя стрелять принялись. Обидеться на них чтоль? Нет, думаю, Глава против будет.