— Видимо, да. Что вы думаете делать с этим письмом?
— Отдать его адресату. Если он в состоянии его прочесть, я наверняка продвинусь в своем расследовании.
— Это не рискованно?
— Конечно, да, но у нас нет другого выбора, — сказал Маркус, возвращаясь в комнату допросов.
Прочитав сообщение, которое ему предназначалось, мужчина свернул листок и сунул его в карман.
— Я предлагаю вам сделку, — сказал он. — Давайте работать вместе.
— Согласен. — Коллерон колебался. — Но при условии, что вы сначала расскажете мне все, что знаете.
— Эдип никогда не намеревался приходить на встречу, которую назначил. Он знает, что вы и я ищем его. Думаю, он следил за моим арестом прямо из дома, через одну из веб-камер, направленных на Таймс-сквер.
— Откуда вы узнали об этой встрече?
— Мы за вами следили.
— Почему вы говорите мы?
— Я работаю не один.
— Чего вы хотите? Тоже отыскать Эдипа?
— Да. Он представляет большую опасность, чем вы можете себе представить.
— То есть?
— Это длинная история, которая началась в Санкт-Петербурге в 1865 году, затем продолжилась в Неаполе в середине прошлого века. Я не имею права все вам объяснить, но знайте, что экс-сенатор Марк Уолтем и Говард А. Дюрран были не первыми его жертвами. Другие люди, до них, потеряли разум при тех же самых обстоятельствах.
— Вы утверждаете, что Эдип существовал уже сто пятьдесят лет назад?
— Те, кто так себя называет, веками действуют по одной и той же схеме. У них несколько личностей, но они всегда сохраняют это имя.
Выслушав этот ответ, Маркус подошел к одностороннему зеркалу и подал знак Томасу Харви, чтобы тот присоединился к нему. Когда профессор вошел в комнату, он обратился к нему:
— Это чистая правда. Доктор Пол Изерли из Колумбийского пресвитерианского госпиталя говорил мне о двух случаях, похожих на то, что произошло с бывшим сенатором Уолтемом. Они некогда были отмечены в России и на юге Италии.
Не задерживаясь на выводах Маркуса, Томас Харви подошел к сидевшему перед ним незнакомцу.
— Как вы разгадали секрет зашифрованного языка Роджера Бэкона?
— Я ничего не разгадывал, я только научился его расшифровывать.
— Кто вас этому научил?
— Мне запрещено вам это говорить. Только мой учитель может ответить на этот вопрос.
— О ком идет речь?
— Я не имею права говорить об этом. Но сообщение, которое он мне прислал, уточняет, что он расположен встретиться с вами. Если вы выпустите меня отсюда, он очень скоро свяжется с вами.
Немного погодя Маркус Коллерон и Томас Харви покинули комнату допросов, чтобы побеседовать наедине.
— Что вы думаете с ним делать? — спросил бывший профессор.