— Ошибаешься, — хмуро ответил король. — Кратчайший путь на Материк приведет к землям Ксархана. А погода нынче такова, что и за месяц можно не доплыть. Но я не ослышался? Ты куда-то собралась? Интересно, какая нужда гонит наследницу престола в самое сердце Диких Княжеств?!
— А ты придумай, отец… Ты же умный… — у нее не было ни желания, ни повода спорить. Для себя Элея уже все решила.
— Это немыслимо! Моя дочь дерзит мне… — король негодующе качнул головой и прикрыл глаза. — Моя умная ответственная девочка готова забыть обо всем на свете ради спасения одного единственного мужчины, который не способен дать ей взамен ничего, кроме тяжелой судьбы! О боги, чем я заслужил такую кару? — он сердито махнул рукой. — Оставьте меня! Оставьте обе.
— Как ты могла? Ну как? Как, матушка?! Он ведь… он ведь тебе тоже… как сын! Почему ты молчала?! — Элея даже не пыталась сдержать гнева, и едва только они с наставницей отошли от королевского кабинета, принцесса горячо высказала все, что думала. Чей-то паж испуганно шарахнулся в сторону, когда женщины стремительно прошли мимо него. Всю дорогу до опочивальни Элея пыталась выразить свое негодование. Но так и не смогла подобрать слова, которые бы отразили ее недоумение сполна.
— Ну, хватит уже! — сказала Ваэлья, едва за ними закрылась дверь спальни. — Хватит. Не должна я тебе говорить, да что же делать… Ты думаешь, твой отец мог просто так отдать на воспитание свою дочь? Думаешь, я много отличаюсь от твоих хранителей? Элея… я точно так же принесла ему — и тебе — свои слова верности. И слова эти держали меня крепче, чем любые путы. Я дала клятву, никогда не совершать того, что причинит тебе вред. Вред не девочке Элее, которую я так люблю, а наследнице престола, чьи желания и привязанности учитываются меньше всего…
Элея растерянно молчала. Она не была глупа, и догадывалась о чем-то подобном, но предпочитала оставаться в неведении, ибо действительность и в самом деле оказалась слишком неприглядной.
— Значит… — голос у нее почти срывался, — значит все, что ты делала для меня, ты делала лишь для короны?.. — Элея отчаянно стиснула губы и рывком отвернулась от наставницы, которая жалобно протянула к ней ладонь.
— Ну что ты, милая… Зачем ты… Знаешь ведь — это не так. У меня нет никого дороже тебя. Тебя и этого мальчика… — ладонь тронула ее за плечо, но в тот же миг соскользнула, и Элея с ужасом поняла, что голос ведуньи тоже звенит от подступивших слез. — Но боги наделили меня Даром, дитя мое… — услышала она, — и порой я вижу дальше, чем другие люди. Порой боги просто отдают мне свои веления, и я знаю, что не внять им — это хуже, чем нарушить клятву, данную твоему отцу. Есть наказания страшней, чем смерть… Поверь! Поверь мне, я не могла… просто не могла. Губы мои были запечатаны знанием, что слова лишь сделают хуже…