— Как это мы погибнем?! — воскликнул он, пролезая мимо Тери к Шуту и брякаясь на колени рядом с его койкой. — Это правда?! О, скажите скорее, что вам просто приснился дурной сон! Всего лишь сон!
Шуту очень хотелось бы так сказать, но на самом деле он был испуган ничуть не меньше Хирги. Сказать по правде — гораздо больше. Ведь Хирга не видел того, что видел Шут. И уж подавно не чувствовал. Шута же одолел такой страх — он едва ли мог связно говорить. Поняв это, сэр Тери достал откуда-то меховую фляжку и, отвинтив серебряный колпачок, сунул ее в руки Шуту.
— Ну-ка пей, парень! — и куда только подевалась вся эта его никому ненужная вежливость…
Шут сделал глоток, опалив рот вкусом пряных трав, и окончательно осознал, что пока еще мир не рушится и корабль цел. Потом он понял, что успел порядком застращать своих спутников, и что они оба ждут от него разумных объяснений столь неприятной ранней побудки. Утерев губы, Шут заговорил, сначала медленно, а потом все быстрей, но речь его была странной. Странной даже ему самому…
— Беда идет. Идет из Диких Княжеств и будет она черной и опалит смертельным пламенем. И все кто останется на корабле погибнут… Темные волны сомкнутся над мачтами… Скроют всех… — Шуту показалось, он снова начал проваливаться в этот страшный сон, но Тери вовремя поднес к его губам мех с вином и силком влил еще своей диковинной терпкой настойки. Шут поперхнулся, закашлялся и виновато посмотрел на рыцаря: — Простите… Я сам не знаю, что все это значит. Со мной первый раз такое. Я… я думаю… нет, я уверен, — он сглотнул и закончил совсем тихо, — это был вещий сон. Мы все в опасности.
— Но что, по-твоему, нам угрожает? — рыцарь и сам приложился к фляжке. Взгляд его был напряженным, равно как и все тело. Казалось, сэр Тери готов в любой миг вскочить и выхватить свой меч, чтобы сразиться с неведомым врагом.
— Если бы я знал… — вздохнул Шут.
Тогда-то они и перебрали все возможные варианты, включая того самого морского змея, о котором взволнованно упомянул Хирга. Но это, конечно, были уже бабкины сказки.
Спустя пару дней на корабле только и говорили, что о непонятном пророчестве. Никто не знал, откуда оно взялось. Шут же мог лишь гадать, почему опасные толки разлетелись-таки по всем палубам. И очень надеялся, что причина этого таилась не в излишней болтливости двух его спутников: он огорчился бы, окажись это так. Гораздо легче Шуту было думать, будто это он сам голосил слишком громко в ту ночь, когда увидел свой вещий сон. Так или иначе, а темные слухи очень быстро расползлись среди моряков и свиты принцессы, обретя совершенно нелепые черты. До Шутовых ушей долетало, что «Вилерну» настигло проклятье некого таинственного мага, что в водах близ Ксархана завелось морское чудище, что в ближайшее время небеса разверзнутся и падут в океан огненными камнями, мимоходом раздавив и их корабль и прочие тому подобные глупости. Словом, настроения на судне оставляли желать лучшего, а в команде «Вилерны» единодушно порешили, будто умней всего было бы поворотить назад. Только вот мнения моряков, само собой, никто не спрашивал.