. Понедельник 9 мая 1988 г., г. Ленинград, ул. Вавиловых, 12. Родильный дом N 15.
Весь сегодняшний день Ирина плакала, и слезы не иссякали. Сначала плакала одна, теперь вместе с сыном. Сережка весь горел, она постоянно вытирала с его маленького тельца пот, он плохо ел, начал покашливать и почти не просыпался.
Врачиха заходила еще, самостоятельно делала младенцу уколы и пыталась успокоить молодую мамочку.
Ира, уже в который раз пытаясь прижать младенца к груди, почувствовала, что пеленка в очередной раз промокла, и понесла его к специальному столику, чтобы перепеленать. Развернув пеленку, она заметила на Сережкином животике безобразную красную сыпь…
Следующий день тоже начался со слез.
- У тебя сигареты есть?
Слава достал из кармана джинсов пачку «Столичных».
- Держи. Позаимствовал у крепыша. Часовому, все равно, не положено…
Друзья стояли на маленьком пятачке, который освещался фарами урчащей машины, и вглядывались в окружающую темноту. Дорога по-прежнему уходила вперед, только покрытой теперь не асфальтом, а хорошо подогнанными бетонными плитами. И вдоль трассы больше не было фонарей.
Закурили.
- Н-да… Чего-то здесь не так. С другой стороны… - Слава помолчал, - дорога на месте и идет в том же направлении. Как думаешь, есть там впереди аэропорт?
- Будем надеяться, - Димка щелчком отправил окурок за обочину. - До него должно было остаться километров пять, не больше. Поехали?
Слава кивнул, развернулся к кабине, шагнул в темноту и уперся грудью в ствол автомата.
- Оп-па…
- Вот тебе и «опа». Руки вверх! - из темноты шагнул, передергивая затвор, старый щупленький знакомый.
Подтянулся Димка:
- Чего за дела? О! Привет, начальник.
- А ты стой, где стоишь, - настроен бывший разводящий был серьезно. - А то обоих одной очередью срежу.
Слава с Димой переглянулись, и Кротков улыбнулся. Он легонько надавил пальцем на ствол автомата, опуская его вниз.
- Ишь, грозный-то какой. Неужто, в живых людей стрелять будешь? А-я-яй…
Димка сплюнул и направился к пассажирской двери, бурча по дороге:
- Брось его, Крот, поехали, надоело мне тут…
- Стой! Стрелять буду! - автомат снова поднялся и теперь смотрел Славе в лоб.
Неожиданно воинственный разводящий обнаружил, что серые глаза находящегося под прицелом больше не улыбаются. И не известно еще, приятнее от этого стало, или нет.
- Димон, погоди-ка, - ледяной взгляд буравил краснопогонного сержанта, который сразу почувствовал себя как-то неуютно. - А ты слушай сюда. Во-первых, стрелять ты не будешь. Не получится. Я не зря заходил в туалет с твоим автоматом - патроны остались там.