Мотаев бегло взглянул на Бережнова. Карапетян по-армянски скороговоркой что-то быстро бросил Гаспаряну. Тот смущенно улыбнулся и, покраснев, по-русски пояснил свою заботу беспокойством о безопасности старших командиров. И действительно, за насыпью треснул разрыв, затем второй. Их обдало крошевом мерзлой земли. Все пригнулись и быстро спустились к основанию откоса.
— Минометы! Пристрелялись, гады! — заметил худой и длинный пехотный капитан, с не по возрасту морщинистым, костистым лицом.
Остальные молчали. Только Бережнов, поморщившись, ворчливо посетовал на отсутствие данных о предпольной оборонительной полосе противника. Подготовить их Ванченко не успел.
Пригибаясь и пропуская вперед старших командиров, все вошли в КП, вырытый в насыпи. В прорезь смотровой щели открылось неширокое пространство огородов. Грядки, разделенные белыми просветами снежной крупы, лестницей спускались к реке.
— Что за рекой, на том берегу, мы тоже не знаем, — заглянув в окуляры стереотрубы, выпрямился Карапетян. — Но до нее минных полей нет, это точно. Огороды заминировать не успели, разве что ночью попробуют…
— А что река, товарищ подполковник? — спросил Мотаев.
— Вам не препятствие, да и моим солдатам тоже! — ответил за Карапетяна пехотный капитан, по-видимому, командир 2-го стрелкового батальона.
— Боем оборону и разведаем, — вдруг самоуверенно включился Козелков. — Разрешите мне, товарищ подполковник, участвовать в операции? Огневые точки засеку, систему укреплений прослежу…
— А вы подумали, Козелков, — не дослушал Карапетян, — что в вашей скорлупе-броневичке по огородам не проедешь и не убережет он вас от огня противника?!
— Проеду, товарищ комбриг! За танками-то? Как есть проеду! — напирал Козелков.
— Ну как? Разрешим лейтенанту в предложенных им целях участвовать в операции?.. — Карапетян быстро перевел взгляд с Бережнова на Гаспаряна. — Давай к своей машине! — поторопил он. — Скоро начнем! — Низко пригнувшись, Козелков выскочил вон.
— Так, рота легких танков пойдет! — снова наклонился Карапетян к трубе.
По-видимому, он как бы подводил итоги разговору, предшествовавшему появлению капитана Мотаева и лейтенантов.
Выпрямляясь, взглянул на большие наручные часы:
— Атака через двадцать минут, в четырнадцать ноль-ноль… Все по местам!
Мотаев, Кочергин, пехотный капитан и Орлик, поспешив из КП, подбежали к тридцатьчетверке и на ней быстро достигли путепровода над шоссейной дорогой к деревне. Тут стояло двенадцать семидесяток. Козелков у своего броневичка что-то толковал водителю. Солдаты 2-го стрелкового батальона, собравшись группами, жадно сосали самокрутки, другие нетерпеливо ждали «бычка». Кочергин сразу почувствовал то необъяснимое беспокойное напряжение, которого давно не ощущал. Он заметил три сорокапятки на прицепе у танков и, удивленный этим, поинтересовался у Мотаева, не стеснят ли они маневр машин. Расчеты ПТО сидели на броне.