— Молодец! Потом доложишь подробно. А броневичок в музей поставим. Куда он кроме теперь годится? — отходя, оглянулся Карапетян.
* * *
За свежим бруствером наблюдательного пункта 2-го стрелкового батальона хорошо просматривалась неширокая пойма реки Карповки, начинавшаяся прямо от железнодорожной насыпи. По другую ее сторону повсюду был враг. Правее темные корпуса сгоревших семидесяток и немецких танков отмечали путь дневной попытки пробиться за реку. Танки различались уже с трудом. Сумерки стерли пастельную полоску ясного неба, накладывали быстро густеющие сиреневые мазки на панораму поймы. По всей шири открывавшегося за насыпью простора искрились и перебегали соцветия ружейно-пулеметного и автоматного огня. Трассы туго взвизгивали над головой и вдруг упираясь в бруствер, обдавали брызгами подмерзшей земли. Где-то правее, на разъезде, они били о рельсы, гудевшие затем низко и долго, как струны гигантского контрабаса. Прильнув к окулярам стереотрубы, Кочергин провел шкалой делений по белевшим свежим снежком скирдам соломы и кровлям деревни Карповки. Они не отражали больше отблесков артиллерийского огня. Он обратил на это внимание Мотаева.
— Да, да! Там противотанковая батарея была, — наклонился Мотаев к трубе, — та, что две семидесятой сожгла. У самой реки… Где же она, черт возьми?.. Надо ж, в балочке! Вперед выдвинули, хамилы! А наглеют!
Кочергин прижался ухом к его голове. Сгустки разрывов мин и снарядов, перешибая грохот стрельбы с нашей стороны, временами наглухо закладывали уши.
— Вперед, говоришь? Полезут, стало быть, счас!
— Полезут? Не-ет! Опередим!
Мотаев подался вперед. Мерцание немецких ракет выхватило из сгустившейся черноты его профиль, и Кочергин потянул капитана вниз: алым взмахом тут же рубанула воздух пулеметная очередь. Тот ругнулся, что здесь, на насыпи, каждый как на полигоне — мишень. Помедлив, вслух подумал, что, может быть, предпринять атаку с двух сторон?.. За разъездом давешний мост разрушен нашими артиллеристами, но дальше за деревней есть еще один мост — через реку Червленую… Отсюда и под ним пройдем! — решил Мотаев, делясь с Кочергиным.
— Едва ли той дыркой воспользуешься. Местечко, верно, пристреляно, — возразил лейтенант.
— Если так, и там через насыпь! Раз легкие танки не проходят, на средних пойду…
— На тридцатьчетверках?
— Да. На них и в деревню прорвемся! А там только б закрепиться…
— Без пехоты? Солдат ночью не поднимешь! — оглянулся Кочергин на лязг шанцевой лопаты. — Тогда снова безрезультатные потери, как у Орлика!
— Безрезультатные?.. — резко оглянулся Мотаев. В долгой паузе почувствовалась острая досада.