— Не упусти Амдэ! Где она?
— Она входит в эту сопку, там есть вход… Темно… Я ничего не вижу, отец.
Снова резкий удар бубна, снова вспышка и столб вонючего дыма… — А что ты сейчас видишь, сын?
— Большую пещеру. В ней очень много людей.
— Не надо о людях! Скажи, где Амдэ?
— Я ее не вижу, отец. Но я чувствую, что она где-то рядом…
— Смотри, смотри, сын! Пусть твои глаза проникнут в тайну ее жизни! А теперь ты видишь ее?
— Да! Вот она вышла! У нее в руках бубен! Она камлает и смеется!
— Тир, узнай, почему она смеется! Проникни в ее душу, но узнай все! Почему она смеется? Тир, узнай!
— Да, отец… Сейчас… — Закрыты глаза у Тира. Алая струйка крови от прикушенной губы торопится к подбородку. Все тело Тира дрожит как в лихорадке.
— Тир, узнай! — хрипит старик.
— Сейчас, отец… Сейчас… — Он вдруг открывает глаза. В них клубится ужас. — Я понял, отец! Я все узнал!
— Ну?! Говори!
— Не надо, отец!
— Ты должен мне все сказать, Тир! Ты должен мне сказать! Над кем смеялась Амдэ?
— Она смеялась над тобой, отец! — Звонкий мальчишеский, голос срывается на пронзительной ноте.
— Я так и знал! О, проклятые духи! Вы обманули своего хозяина! Зачем вы отдали этой девчонке власть над людьми?! Разве мой сын на это не имеет права?! Гнусные твари! Уходите прочь! Прочь!.. — И старый шаман, выронив бубен, упал прямо на огонь.
— Отец! Отец! Что с тобой? — кричал в отчаянье Тир, сбивая жадные языки огня со священной малицы и оттаскивая почти бездыханное тело от очага. — Отец! Очнись! Открой глаза!..
Старый Хадий из рода шаманов Нэрё открыл глаза только на третий день после потрясения. Он был очень слаб и бледен.
Тир приподнял седую голову и покормил отца супом из молодого оленя.
На следующий день Хадий взглядом подозвал осунувшегося сына.
— Она не пришла?
— Нет. Она в Красном чуме.
— А ты ей сказал, что я умираю?
— Да, отец. Я ей сказал, что тебе совсем плохо.
— Что сказала она?
— Она сказала, что подождет человека в белом халате и придет вместе с ним.
— Нет, Тир! Она не придет! — Старик даже приподнялся, глаза его горели, переполненные ненавистью. — Она никогда не переступит порог родного чума! Мы для нее стали чужими! Она опозорила наш род! Убей ее, Тир!
— Отец, что ты говоришь?! Амдэ — моя сестра.
— У тебя больше лет сестры! Я ее проклинаю! — Старик яростно плюнул в сторону выхода из чума. — Я проклинаю ее! Ты слышишь, Тир?! И ты должен ее убить! Пусть ее кровь утолит жажду духов! Так говорю тебе я, Хадий из рода Нэрё! Я на пути в нижний мир, и потому я оставляю тебе свое последнее слово — убей ее, Тир!.. Сын, ты сделаешь так, как я велю? Ты выполнишь последнее слово отца?