Это слово застыло в пузырьках стекла. «Aishiteru». «Я люблю тебя».
За много миль от нее в ушах Хейсаку звучали эти слова. Проникали по позвоночнику прямо в сердце. И тогда он оставлял свой плуг и обращал взор к далеким горам. Так проходили годы… Всякий раз, когда Сэй хотелось высказать свою любовь, она выдувала новую деталь для статуи, наполняя своим дыханием подвздошную кость Хейсаку, его палец, плечо, ухо…
«Aishiteru, aishiteru, aishiteru».
Фигура юноши из деревни была закончена, а любовь осталась. И тогда мастерица принялась создавать все, что его окружало. Начала она с целого поля стеклянных лилий под его ногами. Позже, когда лилии были готовы, ей пришлось напрячь воображение и память. И она подумала: «Быть может, сделать дерево для моего любимого, под сень которого он встанет? На одни только листья уйдет так много усилий, что я смогу вытерпеть свою жизнь».
Так она и жила до поры до времени. Однажды утром, похожим на все прочие, Сэй купалась в горном ручье. Вода приятно холодила кожу. Промывая волосы, Сей вдруг почувствовала острую, резкую боль в шее, а руки и ноги тут же начали неметь.
Сэй много раз кусали насекомые, но оса именно этого вида ужалила ее впервые и, к несчастью, случилась сильная аллергическая реакция.
Горло сжалось, члены не слушались, девушка не могла даже двинуться. Ручей подхватил ее парализованное тело, потащил и ударил о камень. Там она и пролежала два часа подряд, и ледяной холод проник в каждую клеточку тела.
В конце концов другая ama-san обнаружила Сэй и вытащила из воды, Глазные яблоки не двигались, от холодной воды пульса почти не было. Созвали других ama-san, но никто не смог обнаружить признаков жизни и, несмотря на обет молчания, в то утро неподвижный горный воздух огласился дружным плачем.
Сэй была полностью парализована, хотя все видела ровно до того момента, пока ей осторожно не прикрыли веки, сочтя мертвой. Даже когда немного согрелась, она все равно оставалась обездвижена ядом. Три дня над ней молчаливо молились все ama-san. Сообщили о случившемся Якичи, и он приехал на похороны дочери, что пожертвовала своей жизнью ради него.
Даймё тоже явился, подозревая обман. Прослышав, что Сэй будут хоронить, он заподозрил неладное — ведь всем известно, что буддистов принято кремировать, чтобы пламя очистило душу. Если плоть сохранится, душа затоскует по земному бытию и будет беспокоиться на небесах. Однако Сэй лично и письменно заранее просила, чтоб ее похоронили, ей хотелось навечно остаться частью земли, которую возделывает любимый.
Якичи привез с собой Хейсаку, но представил его как нового ученика-стеклодува. Такая ложь была необходима из-за страха перед даймё. Кто знает, что бы тот сотворил, если бы выяснил: Хейсаку и есть юнец, укравший у него внимание Сэй?