Сигурд вскоре обнаружил, что драться ему легко, да и англичан победить несложно — те обычно просто отдавали все свое добро, стремясь поскорее покончить с неприятностями. Особенно монахи. Набеги были весьма успешны, и Сигурд с помощью Эйнара неплохо проявил себя. Его позвали во второй раз, и в третий, а там уж приняли в команду насовсем. Впервые в жизни Сигурд испытал чувство привязанности. После стольких лет одиночества у него появилось сразу две семьи — семья Эйнара и братство викингов — и уверенность, что недавно доказанная мужественность однажды раскроет перед ним врата Вальхаллы.
Так шли годы. В промежутках между военными походами Сигурд и Эйнар упражнялись с оружием и продолжали совершенствовать свой плотницкий союз. Резьба у Эйнара делалась все более вычурной — быть может, потому, что во время работы он потягивал эль и все чаще пользовал грибы в поисках вдохновения. Сигурд также развивал свой дар раскрашивать изделия. Эти двое почти все дни проводили вместе и нравились друг другу все больше и больше.
Конечно, Сигурд влюбился в Эйнара. То был уже не просто первый бутон страсти, но нечто более глубокое, прекрасное и настоящее. Конечно, Эйнар все понимал, однако научился мастерски делать вид, что не замечает жарких взглядов Сигурда. Так они и держались друг с другом: притворялись, как будто ничего и нет. Обсуждать толку не было, вот они и молчали, и это нечто висело между ними, словно долгая ночь, после которой не будет рассвета.
Что же до Сванхильд, ее любовь к Эйнару тоже росла с каждым годом; впрочем, восторги от мужества викингов уступили место суровой реальности: мужа подолгу не бываю дома, а у жены за целые недели до приближающегося набега портилось настроение. В конце концов все стало совсем плохо. Она рявкала в ответ на просьбы Эйнара налить ему еще эля, без причины кляла всех богов и даже расплакалась, когда Браги оцарапал себе коленку, размахивая игрушечным мечом.
Это было невыносимо. Эйнар схватил жену за плечи и принялся трясти, пока та не сдалась.
— Все дело в тебе! — всхлипнула она. — Ты уплываешь, а я с ребенком!
Эйнар расплылся в улыбке.
— Перестань! Я уже не могу забеременеть, — причитала она. — Я старая!
— Не очень-то и старая, — протянул Эйнар. — Совсем нестарая.
Вечером накануне отплытия мужчин в поход Сванхильд подала им копченую свинину и свежайший эль, но сама едва произнесла хоть слово. Наутро она не пошла провожать Эйнара к берегу.
Лишь на прощание у порога шлепнула его разок по губам.
Набеги шли, как всегда. Почти любую битву викинги могли выиграть за счет одной лишь репутации, не вынимая даже мечей из ножен, а когда достигли основного пункта назначения, корабль уже был плотно загружен добычей. Воины сделались самодовольны, подготовились хуже обычного — ведь так часто прежде нападали на деревни англичан без всяких сложностей. Зато местные жители недавно научились новым способам защиты и намеревались отстоять свою честь. Они не рассчитывали полностью сладить с викингами, но отчаянно надеялись уложить хоть несколько завоевателей.