Далее Воейков пишет, что генерал Рузский, узнав об этом, запротестовал и захотел сам лично отправить эту государеву телеграмму Родзянко. Чтобы прекратить недоразумение, Император взял от Воейкова телеграмму и передал ее Фредериксу с приказанием отдать ее Рузскому для отправки. Но, как узнал Воейков на следующий день, эту телеграмму Рузский не отправил:
»… генерал Рузский добавил, что та телеграмма, которую Государь ему накануне передал относительно ответственного министерства, настолько, по его мнению, запоздала, что он ее, после переговоров с Родзянко, даже не отправил и что сейчас единственный выход - отречение Государ..»
В 12 часов ночи генерал Рузский опять пошел к Государю и стал убеждать его приостановить репрессивные меры против революции, и, прежде всего, остановить действия генерала Иванова. Согласившись на это, Император в первом часу ночи послал генералу Иванову в Царское Село телеграмму, в которой повелевал до своего приезда никаких мер не принимать. (См. выше).
Рузский же поспешил отдать приказание о возвращении на фронт взятых от него войск и послал Алексееву телеграмму об отозвании войск, посланных с Западного фронта.
Генерал Спиридович пишет, что таким образом Рузский ликвидировал вопрос о вооруженном подавлении революции.566
Спиридович также пишет, что генерал Рузский сломил измученного, издерганного морально Императора, который не находил в те дни около себя настоящей поддержки.
Государь сдал морально. Он уступил грубой, напористой силе человека, который топал ногами и стучал рукой по столу. Об этом Император потом рассказывал своей матери, Марии Феодоровне, и Государь не мог забыть этого даже в Тобольске…
В ночь на 2-е марта в Таврическом дворце произошло совещание Временного Комитета Думы и Исполкома. От Временного Комитета там были: Родзянко - председатель, Милюков, Шульгин, Львов, Некрасов, Чхеидзе, Годнее, Керенский, Шидловский и другие. От Исполкома были: Соколов, Стеклов-Нахамкес и Суханов-Гиммер.
Собрание было бурным. Настроенные друг против друга, они обсуждали вопрос о составе правительства, а потом перешли к вопросу о Монархии. Исполком не хотел, чтобы принимались какие-либо шаги к предрешению будущей формы правления в России. Милюков же горячо отстаивал установление конституционной монархии при Цесаревиче Алексее и регенстве Великого князя Михаила Александровича. Спор продолжался, но в это время Родзянко попросили в главный штаб для разговора с генералом Рузским. Это было в 3 часа 20 мин. ночи 2-го марта. Рузский сказал, что Император согласен даровать ответственное министерство, и о том, что об этом уже готов манифест. Родзянко ответил, что этого теперь недостаточно, что «династический вопрос поставлен ребром», и что, «к сожалению, манифест запоздал"