— Задержись-ка на минутку, — сказал Теодор.
— Я занят, сеньор! — ответил мальчишка.
— Я дам тебе «на чай». Так где твой дружок Сальвадор Бехар?
— Не знаю. Он уехал.
— Куда?
— Не знаю, сеньор.
— А я думаю, знаешь, — тихо проговорил Теодор. — И если скажешь мне, то получишь сто песо чаевых.
Мальчишка нетерпеливо мотнул головой, и прошел мимо Теодора, сгибаясь под тяжестью чемоданов.
Теодор вышел на улицу вслед за ним и наблюдал за тем, как он укладывает чемоданы в багажник большого американского автомобиля.
— Иди сюда, — сказал Теодор, когда мальчишка обернулся.
Тот повиновался, всем своим видом выказывая неудовольствие.
— Это очень важно. Сто песо, если скажешь, куда он отправился.
— Да не знаю я! — воскликнул мальчишка, разводя руками.
— Он уехал на автобусе или поездом?
— Он уехал на машине… нанял её за деньги. — Взгляд коридорного как бы невзначай задержался на руках Теодора, как если бы он ожидал, что в них немедленно появятся обещанные чаевые.
Теодор достал из внутреннего кармана пиджака бумажник и выдал мальчишке сто песо.
— Итак, куда он поехал? Разве он тебе ничего не сказал? Еще сто песо, если скажешь, куда он отправился… или хотя бы сможешь выдвинуть удачное предположение.
Мальчишка разглядывал зажатую у него в руке купюру.
— И ещё я обещаю, что не буду жаловаться на тебя администрации. Так что, давай, выкладывай. Ты же уже никогда больше не увидишься с этим Сальвадором Бехаром, не так ли?
Американцы терпеливо ждали, когда коридорный вернется и поможет им уложить остальные вещи, но мальчишка взял Теодора за рукав и сказал:
— Давайте лучше отойдем в сторонку.
Они зашли за угол отеля.
— Он сказал, что едет в Мехико, сеньор. Это чистейшая правда. Мальчишка больше не прятал взгляд, и его темно-карие глаза, как показалось Теодору, смотрели на него вполне искренне.
— Спасибо. — Он протянул мальчишке вторую сотню, после чего снова спрятал бумажник в карман и пошел прочь. Он как раз направлялся к установленной в холле телефонной будке, когда навстречу ему попался вышедший из ресторана Рамон.
— Ты куда, Тео? Что случилось?
— Ничего, Рамон. Просто мне нужно срочно позвонить, — ответил Теодор, подходя к телефону.
— Но что случилось? — обеспокоенно спросил Рамон.
Теодор смутился. Рамон своим поведением все больше и больше начинал напоминать отбившегося от рук ребенка. Кто знает, что он может себе вообразить — и не исключено, что его фантазии окажутся гораздо страшнее реальности.
— Давай поднимемся в номер. В конце концов, позвонить можно и оттуда.
Они поспешно взошли на свой этаж. Кровь, по крайней мере, станет доказательством того, что в их номер действительно входил кто-то посторонний, рассуждал Теодор. А рассказав Рамону про Сальвадора Бехара, он позвонит Саусасу, который, в свою очередь, отдаст необходимые распоряжения, и полиция будет останавливать каждую машину на подъездах к Мехико. Если же ему не удастся переговорить с Саусасом лично, то можно будет отправить подробную телеграмму, отметив в ней, в частности, и то, что разыскиваемого молодого человека могут быть сильно поцарапаны руки или лицо.