Но все равно оставалось полчаса. И это были самые ужасные полчаса в его жизни. Не стоит их описывать, как не стоит описывать состояние человека, у которого правая рука здоровехонька, а, левая сломана! Олегу даже уступили место. Вернее, женщина какая-то выходила, встала и прямо говорит:
— Садись, мальчик! — чтоб никто другой не сел, что, дескать, она именно ему уступает. А потом тихо добавила: — Ты что, плохо себя чувствуешь?..
Наконец они кончились, ужасные тридцать минут, автобус подъехал к нужной остановке, Олег помчался через дорогу. Впереди был виден сквер с какими-то металлическими людьми, которые частично стояли, частично сидели на каменном низеньком постаменте… Знал бы он, что именно здесь каких-нибудь два часа назад пряталась Оля и отсюда извлек ее хитрый бомжонок.
Само собой, Олег ничего этого не знал. Он вбежал в сквер. И очень скоро увидел среди нечастых деревьев каменную будку. Что она тут делала и чем являлась раньше — понять было невозможно. Просто каменный, кирпичный такой кубик. Может, там дворники свой «инвентарь* хранили? Шут его знает.
Эти мысли глупо, как шарики от настольного тенниса, колотились у Олега в голове, пока он бежал к будке… Дверь, обитая железом, на двери замок.
— Ольга! Олечка!
Несколько секунд никакого ответа, потом — ужасное какое-то мычание. Олег с остервенением пнул дверь ногой… На ней даже ручки не было. Бросился вокруг будки. Ага, вот оно — вверху, под самой крышей, окошко. Подпрыгнуть… недопрыгнешь.
А, ясно! За секунду он вскарабкался на стоящее рядом дерево. При этом изрядное количество снега с ветвей просыпалось ему за шиворот и в рукава. Это привело Олега в чувство. Он подумал, что, если начать тут сходить с ума и устраивать истерики, ничего хорошего не будет. Сейчас надо совершенно хладнокровно пройти по вот этой толстой ветке, потом прыгнуть, ухватиться за край окна… Жаль только, что на нем решетка. Однако нет таких решеток, которые нельзя было бы отломать!
Четыре шага по ветке. На последнем она уже здорово прогибалась. Значит, оттолкнуться по-человечески Олегу было нельзя. Приходилось просто падать вперед.
И все же ему удалось уцепиться пальцами за край окна. Он ударился коленками о стену. Однако не заметил этого, легко подтянулся:
— Олька! Олечка!
Снизу опять послышалось это мычание. И, повисев какое-то время, Олег наконец смог рассмотреть в темноте, на дне этого каземата… Елы-палы! Он увидел свою родную сестренку с какой-то тряпкой на голове, связанную по рукам и ногам.
Тут просто невероятная ярость охватила его. Олег схватился за решетку, стал трясти ее. И решетка действительно поддалась. Стала гнуться. Но, уже падая в снег, Олег сообразил две вещи. Первая: если он даже и влезет туда через окно, это им мало поможет — дверь-то на замке. И вторая: он через это окошко туда никак не проберется. Потому что для кошки оно — да, широкие ворота, а для человека — настоящее игольное ушко.