- У Трофима Игнатьича по молодости женка у половцев поганых сгинула, - вмешался Никифор.
- Но не нам менять предков наших заветы, и мои мысли тут силы не имеют весомой, - предупреждающе зыркнул на старосту десятник.
- Кто ведает, десятник, кто ведает. Знай одно, если помощь моя в этом надобна будет, рассчитывай. А насчет силой нас охолопить, так разве хочется тебе нож в спину получить? К каждому холопу воя не приставишь, леса кругом темные…
- Ты что, угрожаешь нам? - поднял глаза Трофим.
- Упаси меня боже, просто сказываю тебе, какие трудности ждут весь, если попытается она старыми порядками на новом месте жить. Я не враг тебе, пришел милости у тебя просить, защиту у тебя прошу и всеми силами нашими помогать тебе и общине будем, - выделил слово "тебе" Михылыч.
- Добре, что ты понимаешь это. Только вот велики ли твои силы? Два сопливых отрока? Али ты, сбирающийся к старости учение брать у моего дружинника по владению мечом?
- Дозволишь ли умение показать свое, пока еще светлое время? - егерь, получив кивок согласия, потянулся назад за свертком. - Любим, если у тебя рвань какая, что не жалко тебе испортить, али шкура старая?
- В углу под навесом, порченые да резанные лежат, Радка умение свое испытывала… - огонек гордости высветился на мгновение в дедовых глазах, несмотря на казалось бы несоответствующую речь.
- Тогда милости прошу за ворота.
Михалыч спустился с крыльца, подобрал два чурбачка, негодной выделки шкурку под навесом для готовки и вся честная компания отправилась к воротам.
- Николай, не в службу, а в дружбу, сходи, развесь вот это недоразумение на поленцах. Метрах так на пятьдесят-шестьдесят, - сказал Иван, доставая из свертка ружье, - я Вячеслава ружье взял, оно покучнее будет.
- Схожу, что не сходить. А пошто не в чехле принес?
- Так как бы еще разговор сложился-то. Люди тут горячие, не наши времена… - тихо в сторону произнес Михалыч. - А приклад, он тут, под рукой. И иж заряженный.
По приходу Николая обратно, десятник подошел к ним:
- Чем поразить хочешь, Иоанн?
- Иван я, так правильнее, десятник. Но лучше зови как все, Михалычем. Вот это мое оружие, правда для охоты, не боевое. Поймешь, что такое?
- Не мыслю я, на что ты длань свою положил. А звать тя буду не по отцу, а просто воем, покуда меня десятником кликать будешь. Дело делай, что хотел.
Михалыч кивнул, равнодушно соглашаясь на предложенное имя, вскинул двустволку, помедлил мгновение и нажал на курок. Грянувший выстрел заставил отшатнуться окружающих, а Никифор аж присел и стал мелко креститься:
- Что за гром небесный ты на землю спустил, вой. Невместно пужать так добрых людей.