— Нет… — минуту спустя повторил Батури. — Он не крови Савильенов, но я это исправлю…
— Темные боги! Лис, что ты удумал? — воскликнул Веридий, вылил остатки вина в бокал, осушил его одним большим глотком. Покрутил в руке бутыль и выбросил в камин. Тут же спохватился: — Марта будет недовольна, когда найдет в пепле стекло. Не понимает она моей расточительности. Но я плавлю стекло сам, когда заняться нечем. У меня, прошу заметить, неплохая лаборатория в погребе! Кстати, о погребе, схожу-ка я туда за вином.
— Сходи, — обронил Батури, когда Ливуазье уже встал и направился к двери.
Начало разговора не удалось, быть может, вторая попытка будет более удачной, а беседа — более непринужденной.
— Не скучай без меня, — улыбнулся, оголив клыки, Веридий.
— Обещаю, — отмахнулся Батури и поставил бокал у ног: пить не хотелось, мучила другая жажда…
* * *
После ужина Энин вернулась в отведенную ей комнату. Прошлась вдоль множества шкафов, которые, как грозные стражи, выстроились у стены. Осмотрелась и с грустью заметила, что в ее обители нет ни одного окна. Значит, света будет недостаточно, чтобы погрузиться в алхимические тексты и изыскания. Треклятые вампиры! Их инстинктивный страх перед солнечными лучами вызывал в колдунье презрение и непонятное недовольство.
Энин прошла дальше, провела рукой по столешнице будуара, на которой не нашлось ни пылинки. Отметила для себя, что хозяйка дома отличается педантизмом и любовью к чистоте. И сейчас, после долгих и изнурительных странствий, грязных дорог и пещер, это очень понравилось молодой колдунье. Надолго она задержалась у книжных стеллажей, которые заняли всю стену. Интересы у хозяина усадьбы оказались самыми разнообразными — девушка не рискнула б остаться с ним наедине. Рядом с «Уроками любви» Ричарда Кэлли она обнаружила «Эликсир бессмертия» Трисмегиста, энциклопедия Льва Алацци соседствовала с книгой «Флегиляция и сто законов разврата» Арвелла Скромного, а трактат «О реинкарнации или куда уходят души не-мертвых?» — с детской книгой «Принцесса Перламутрового Королевства». Особое внимание девушки заслужили «Алхимическая свода» Альберта Великого и «Заметки практикующего алхимика» Николаса Фланеля.
Несмотря на то, что эликсира, тормозящего развитие чумы, оставалось еще немало, Энин решила пополнить его запасы уже сейчас, опасаясь, что в будущем для этого не найдется времени. В своем письме Сандро начертал не только слова, которые пронзили сердце колдуньи насквозь, но и рецепт эликсира «недоросли». Жаль только, не указал точных пропорций, не вымерял, как положено, унциями травы, необходимые для преобразований, а саму формулу зашифровал так, что разгадать ее сумел бы далеко не каждый. Эти алхимики… они сделали все мыслимое и немыслимое, чтобы их Делания казались как можно более запутанными. И все же Энин твердо верила, что распутает витиеватый рецепт Сандро. Ее даже не пугал тот факт, что она еще ни разу не практиковала алхимию. Ей не составит труда по пособиям обучиться элементарным обращениям: с того момента, как она начала принимать подаренный некромантом эликсир, ее память окрепла, а организм перестал нуждаться во сне и пище. Кроме того Энин начала чувствовать в себе немалую магическую силу, которая раньше будто спала, а сейчас — проснулась.