…Назарин открыл глаза и внимательно уставился на старосту, который стоял перед ним и дрожащей рукой держался за шею, словно чувствуя, что может ее лишиться. И все же прорицатель не решился оголять сталь. Своя жизнь была слишком дорога, и не только для самого Назарина, но и для всего мира!
— Я требую «честного права». Пусть нас рассудят боги.
Лагодцы облегченно выдохнули. Такое решение их всецело устраивало. Будет поединок. Один поднимет меч в защиту девушки, другой — в обвинение. Кто победит, за тем и правда. «Честного права» нельзя ослушаться, оно даже смертнику дает возможность испытать удачу и почувствовать божественную добродетель. Или гнев.
— Вы же не откажете мне в этом?
— Разумеется, нет, — пожал плечами Клецвих и обратился к одному из крестьян: — Ян, приведи девушку. И скажи ей, чтоб взяла меч.
— Отец! — ужаснулся Ридрих. — Неужто Лайра сама, только от ранения оправившись, будет сражаться?
— Это ее битва, сын, — шепотом ответил староста. — Мы ее не звали…
— Но как же закон гостеприимства?..
Назарин с любопытством наблюдал за разворачивающейся сценой и хвалил себя за то, что не прочел всевозможные варианты будущего, иначе спор отца и сына, злость и бессилие, царившие в душе Ридриха, прошли бы мимо его внимания и не принесли никакого удовольствия. А так получалась интересная картина, жизненная, завораживающая.
— Примешь бой, — обратился прорицатель к немому. — Но будь осторожен: ты встретишься не с деревенской дурнушкой, а с воительницей, равной которой нет среди людей — скрестишь мечи со ск'йере.
Близкая опасность никак не отразилась на кхете, ни единый мускул не дрогнул на его лице. Он был спокоен и хладнокровен.
Назарин увидел ее издали — девушку, одетую по-мужски, в грубую крестьянскую одежду: широкий кафтан и мешковатые шаровары. Сперва он даже не поверил глазам: не должна истинная ск'йере выглядеть столь невзрачно. Но ошибки быть не могло, прорицатель точно знал, что перед ним та, которую он искал. Когда девушка подошла ближе, Назарин в этом убедился. Ровная осанка, грация движений, аристократическая бледность кожи и тонкие черты лица враз отметали принадлежность воительницы к простолюдинам.
Лайра подошла вплотную к прорицателю, манерно поправила стянутые в конский хвост волосы и испытывающим, прожигающим взглядом уставилась на незваного гостя.
— Ты хотел меня видеть, жрец?
Голос ее был звонок, как журчанье весеннего ручейка, и чарующ, как песнь жаворонка. Селяне напряглась. Было заметно: теперь, увидев девушку, они готовы стоять за нее горой, хотя всего мгновением раньше решили выдать лжепаладинам от греха подальше.