Пучина боли (Блант) - страница 156

Да, этот юноша, этот Перри Дорн. Почему Фредерик и словом не обмолвился, что он тоже был его пациентом? Это было во всех новостях, да еще и в местной газете. Он мог бы признаться, как он потрясен, как ужасно расстроен, это было бы естественно. Но он ничего не сказал, ни единого слова.

Дороти отложила статью в сторону и закончила увязывать остальные газеты. Пора было идти за продуктами, пока не наступила предвечерняя толчея. По пути к выходу она остановилась у закрытой двери кабинета Фредерика. Сквозь дубовую панель мало что можно было услышать, но она различила его голос и более тихие реплики пациента. Сейчас он не вел прием; следующий пациент должен был прийти не раньше чем через полчаса. Нет-нет, он просто смотрит запись сеанса. Он часто это делал.

Однажды она спросила: почему он так часто пересматривает свои сеансы?

— Самоусовершенствование, — ответил он в своей ироничной манере. — Учиться никогда не поздно. Когда я пересматриваю сеанс, я замечаю мелкие штрихи, которые упустил, какие-то небольшие жесты пациента, на которые не обратил внимания. И конечно, это помогает мне лучше все запоминать.

Но это уже больше чем просто обучение, подумалось ей, когда она вышла и закрыла за собой дверь. Теперь Фредерик каждую свободную минуту смотрел свои записи, удаляясь в кабинет даже поздно вечером, когда прочие люди читают, или смотрят телевизор, или готовятся ко сну.

Было в этом что-то нездоровое.

34

Шеф полиции Р. Дж. Кендалл в общем-то не был жестким человеком. Кардиналу доводилось видеть, как он дает подчиненным второй, третий, даже четвертый шанс, хотя сам Кардинал на его месте давно отобрал бы у них служебный значок и табельное оружие. Но при этом Кендалл отличался непоследовательностью — до такой степени, что вы невольно задавались вопросом, не является ли эта непоследовательность продуманной стратегией, позволяющей постоянно держать сотрудников в узде. Если его к этому подталкивали, он мог начать выкрикивать оскорбления — достаточно громкие, чтобы их слышало все управление. А неделю спустя он мог как ни в чем не бывало похвалить бывшего нарушителя за хорошую работу.

Сейчас Кендалл восседал в своем большом кожаном кресле, и свет из окна превращал его редеющую серебристую шевелюру в тусклый нимб. Он не предложил Кардиналу сесть.

— Не то чтобы я вам не сочувствовал, — проговорил он. — Если бы моя жена, не дай бог, скончалась при таких же обстоятельствах, у меня, вероятно, возникло бы искушение поступить точно так же.

— Шеф, я видел ее всего за три часа до этого. Она была в отличном настроении. Ей не терпелось начать работать над новым проектом. Такого не ждешь от человека, который вот-вот себя прикончит.