Между тем последний, выделив часть своих сил для овладения городами Отраром и Ташкентом, сам с главными силами со свойственным монголам искусством бесследно исчезает из поля зрения и разведки противника, ловко обманывает султана, уклонившись вправо к низовьям Сырдарьи и переправившись там через реку, совершив кажущийся теперь невероятным переход с многочисленной армией через пустыню Кизиль-Кум, прикрывающую хивинский оазис с востока, он совершенно неожиданно появляется перед Бухарой, подойдя к этому крепкому оплоту султана с запада. По поводу этого маневра подполковник Рэнк высказывает следующее суждение:
«Мы не имеем подробностей, относящихся к необычайному маршу-маневру Чингисхана через пустыню Кизиль-Кум, но факт налицо: в течение месяца армия численностью не менее пятидесяти тысяч человек с 60-ю с лишком тысяч лошадей проходит 600 километров по пустыне, считавшейся непроходимой, 6>1/>2 веков спустя русские, оперируя во время своего похода на Хиву… в том же районе, теряли лошадей тысячами. Операцию такого размаха и такой смелости мы снова встречаем в истории только 600 лет спустя; да и то операция Бонапарта 1800 года, которая наиболее подходит к Сырдарьинской операции Чингисхана, уступает ей в отношении грандиозности преодоленных естественных преград».[176]
«Этим маневром, — говорит Гарольд Лэм, — не только был обойден фланг Мухаммеда, но он отрезывается от своих южных армий, от своего сына[177] и ожидаемых с ним подкреплений, от богатых областей Хорасана и Персии».[178]
«В то время как Джебе наступал с востока, Чингисхан шел с запада, и шах в своей ставке в Самарканде мог предвидеть, что челюсти отверстой пасти, в которой он очутился, вот-вот сомкнутся у него в тылу… Мухаммед-Воитель, прославленный своим народом как второй Александр, оказался грубо обманутым своим неприятелем. Монгольские отряды, предводимые сыновьями Чингисхана и предававшие огню и мечу долину Сырдарьи, оказались не более как маской, предназначенной для сокрытия направления главного удара, наносимого армиями Джебе и самого Чингисхана».[179]
Ввиду таких перспектив Мухаммед бросает армию, которая ищет спасения за крепостными валами Самарканда, и бежит на юг под предлогом ускорения формирования собирающихся там ополчений. Тем временем крепость Бухара была позорно брошена своим гарнизоном под предлогом недостатка в ней запасов продовольствия для выдерживания продолжительной осады. Пользуясь лазейкой, оставленной ему в линии обложения и не подозревая в этом ловушки, поставленной ему монгольским командованием, очевидно, хорошо осведомленным о господствующих в городе и гарнизоне настроениях, последний темной ночью бесшумно выступает из крепости, вытягиваясь в походную колонну. Но этот акт трусости только ускоряет его гибель. На походе в чистом поле он подвергается внезапной атаке монголов и уничтожается почти до последнего человека.