Сначала мы тусовались на деревенской дискотеке с сакраментальным названием «Number One». Там я увидела прически, которые, как я считала, давно запрещены. Дышать было почти невозможно из-за огромного количества людей в кожаной одежде.
Я едва поверила своим глазам, увидев на стоянке красный фольксваген «Сирокко» с головой тигра, аэрографом нарисованной на капоте.
«Это Гвидо», – сказала Ибо.
«Ты что, с ним тоже спала?»
«Ммммм. Возможно. Здесь не так уж много подходящих мужиков. Если девушка хочет набраться опыта, приходится брать, что есть».
«Понимаю». Я стыдливо умолкла.
На дискотеке я снова попала впросак, указав на какого-то верзилу и хихикая в моей самой мерзкой манере: «Посмотри, какой оригинал, вылитый Златко, только на три номера глупее»
«Это Слободан. Мы его называем Слобби Лонг Лонг. Сама понимаешь почему. В мое время он был очень востребован, с ним я потеряла невинность».
«Слоби Лонг Лонг? Ингеборг Химмельрайх, ты мне об этом не рассказывала. Похоже, ты с самого начала взялась за дело с размахом».
Я смеялась до слез. Мои собственные шутки я считаю ужасно смешными, особенно когда они были такими вульгарными.
Где-то около двух часов Ибо решила, что пришло время мстить. Мы уехали с дискотеки, но через пять минут на темной деревенской улице она приказала мне остановиться.
«Тебе необязательно идти со мной, если не хочешь».
Я испуганно посмотрела на нее. Во что я влезла? В тысячелетнюю остфризландскую вендетту? Может, будут раненые?
«Я с тобой».
«Тогда вперед».
Она сунула мне в руку тяжелую сумку, и я пошла за ней к кирпичному дому с табличкой «Пансион Лаутеншлегер». Ибо достала из кармана баллончик с красящим спреем и принялась замазывать табличку, пока прочесть ее стало невозможно. И этак небрежно, как будто всю жизнь только этим и занималась.
«Ты берешь на себя входную дверь. Я – окна и садовую мебель», – прошептала она.
«Ибо, а что я должна?..»
«Яйца. – Она указала на сумку у меня в руке. – А когда закончишь, быстро дуй отсюда. У Майке чуткий сон в это время».
«Что? Кто? Ибо?!»
Но Ибо уже принялась за дело. Яйца полетели в окна одно за другим. Смачное хлюпанье обостряло абсурд ситуации: две процветающие бизнес-леди, одна из которых совершенно не умеет целиться, в три часа ночи забрасывают яйцами какой-то остфризландский пансион.
Когда мое яйцо по ошибке разбилось об одно из верхних окон, в доме зажегся свет.
«Черт», – зашипела Ибо.
Мы понеслись обратно к машине; сзади раздался женский вопль: «Лудгер! Яйца! Опять яйца!»
Через пару километров я набрала скорость. Мы хохотали до слез.