Голова кружилась. Этот поцелуй парализовал ее; казалось, он будет длиться вечно. Его нежные взыскательные пальцы начали медленно раздевать ее. Сначала убийственно-розовый пояс, затем, нащупав, Р.Л. расстегнул молнию на спинке желтовато-зеленого лифа, так что шелк, распахнувшись, медленно поплыл вниз, подобно шелестящему лопнувшему кокону. Не торопясь, он провел рукой по узкой, расширяющейся книзу юбке, сгоняя ее по бедрам, пока она, шурша, не скользнула вниз сама по себе, волнами окутав ее щиколотки.
Эдвина вздрогнула, внезапно ощутив обнаженным телом волну прохладного воздуха. Это была изысканная пытка, агония намеренного сдерживания бушевавших страстей. Желание нарастало в ней, обдавая жаром. Силы отказывали, она готова была уступить, сдаться в этой неспешной любовной игре.
Очередное прикосновение Р.Л. бросило Эдвину в дрожь. Его пальцы медленно двигались по ее безупречному телу, губы продолжали целовать ее. Они дышали друг другом, как бы черпая и одновременно делясь с другим дыханием, чувствуя жажду друг друга и откликаясь на малейшее взаимное желание.
— О Боже! — выдохнула Эдвина, когда он наконец медленно оторвался от ее губ. Р.Л. принялся снимать с себя одежду, но она быстро остановила его: — Нет!
— Голос ее прозвучал приглушенно, но настойчиво.
— Дай мне!
Он застыл, подчиняясь ей, и теперь уже ее руки метнулись к вороту его рубашки, легкие, как перо, пальцы освободили узел галстука-бабочки, вынули запонки и булавки из его рубашки. Сдерживая себя, чтобы продлить эту прелюдию любви, тон которой задал Р.Л., Эдвина скользнула рукой в распахнутый ворот рубашки и с наслаждением погладила ладонью его покрытую завитками волос грудь, слегка помассировала соски и лишь потом плавно провела рукой по животу.
Теперь настал его черед вздрогнуть, задохнувшись от страсти. Эдвина принялась расстегивать пояс на брюках, и Р.Л. замер, затаив дыхание. Так же, как и он, она не отрывала от него взора, глядя в его теплые зеленые глаза, зачаровывая его, как только что зачаровывал ее он.
Внезапное открытие потрясло ее: ее лоно увлажнилось. Наблюдая за сладкой пыткой-агонией, которую испытывал Р.Л., Эдвина и сама теряла голову.
Следующий поцелуй был ее. Одной рукой она притянула к себе его голову, а другой расстегнула молнию на брюках. Ее нежные пальцы коснулись сквозь ткань его плоти, возбужденной и жадной, рвущейся к ней, вгоняя Р.Л. в дрожь.
Эдвина старалась справиться с охватившим ее нетерпением. Спокойно, сдерживала она себя, не спеши… Как прекрасно касаться его, лаская, наслаждаться его силой…