Сцепив руки за спиной, у стеклянной стены стоял Лео Флад. Он повернулся, почувствовав ее присутствие, и через ковровое пространство пошел ей навстречу.
— Мисс Робинсон.
Эдвина пожала протянутую руку. Так же твердо, как и он ее.
— Мистер Флад.
Улыбнувшись, он произнес с легкой укоризной:
— Просто Лео. Если мы собираемся начать общее дело, вам придется называть меня по имени.
— Тогда и вы называйте меня Эдс, как мои друзья. Меня так зовут с детства, — засмеялась она в ответ.
— Должно быть, ваша мать обладала чувством юмора. Знаете, вы — первая Эдвина Дж. Робинсон, которую я знаю.
— Могу поверить.
Он оглядел ее.
— Мне нравится ваш костюм.
Она чуть улыбнулась, опустив глаза.
— Должен нравиться. — Затем вновь посмотрела на него. — Антонио де Рискаль. Из весенней коллекции 1988 года.
То, что он был куплен в лучшие времена и с 25-процентной скидкой, как для всех сотрудников фирмы, она опустила.
— Удивлен, почему вы не носите что-то из своих моделей.
— Потому, что я только начала. Все это пока идеи.
— Если все пойдет хорошо, не исключено, что де Рискалю еще придется попотеть за свои деньги, а?
— Это как раз и входит в мои планы, — ответила она со спокойной убежденностью.
— Я уверен, что так оно и будет. — Он широко улыбнулся, а потом вдруг рассмеялся. — А знаете, вы напомнили мне себя, когда я только начинал. Это было… восемь, нет, девять лет назад. Кто-то договорился, чтобы меня пригласили на собеседование в фирму „Саломон бразерс", так, незначительная должность, но в то время я готов был перегрызть за нее горло. „Что вы хотите делать?" — спросил меня чиновник, ведавший кадрами. И поверите ли, но у меня хватило нахальства сказать: „К тридцати годам я намерен стать мультимиллионером".
Эдвина засмеялась.
— И что потом?
— Нет нужды говорить, что работу я не получил. Но что я действительно запомнил, так это реакцию чиновника. Он просто уставился на меня и спросил: „А что тогда будет с вашей должностью, если вы действительно станете мультимиллионером? Тогда мы потеряем сотрудника, обученного за наши деньги". Сначала я подумал, что он разыгрывает меня, но он говорил серьезно!
Конечно, реальных шансов у меня не было ни шиша, но факт остается фактом: это действительно произошло! И из этого собеседования я извлек три ценных урока, которые никогда не забуду.
Эдвина заинтригованно посмотрела на него.
— Урок номер один, — продолжал он, — состоит в том, что мечты могут сбываться. Номер два — что, завернув меня, „Саломон бразерс" потеряла чертовски хорошего исполнителя и в перспективе кучу денег. И самый важный, третий: если бы я стал у них работать, то всего этого, — он обвел рукой огромный кабинет, — никогда бы не было.