Эдуардо молча слушал Зазу.
— Твоя бабушка права, — успокоил его Джонни. — Если люди узнают, что ключ к вечной жизни находится не в божьих, а в человеческих руках, последствия будут катастрофическими. Детей начнут выращивать на фермах, как цыплят, — только для того, чтобы умертвить их.
— Значит, об этих тысячах уже загубленных надо просто забыть? Так?
— Нет, — ответила Заза. — Но мы должны быть уверены, что будущих детей не постигнет эта ужасная судьба.
Эдуардо сидел выпрямившись, два ярких пятна пылали на скулах. Он вздохнул.
— Наверное, вы правы, — согласился он скрепя сердце.
— Я знаю, что права, — ответила Заза. — И это зависит от нас — сделать так, чтобы это никогда не повторилось. — Она оглядела всех. — Значит, мы с вами договорились?
Стефани и Джонни кивнули. Эдуардо, чуть поколебавшись, тоже кивнул.
— Хорошо, — заключила Заза. — Значит, это решено. — Она опять посмотрела на них. — Кто-то хочет еще спросить?
Стефани кивнула. Одно обстоятельство продолжало беспокоить ее.
— Когда я была в Рио, — начала она, — мне звонил какой-то незнакомец. Единственное, что он говорил, — «Умри». Вам что-нибудь известно об этом?
— Это была я, дорогая, — ответила Заза.
— Вы! — Стефани оторопела. — Но зачем?
— Я хотела спасти твою жизнь. Я подслушала разговор Лили и полковника Валерио. Они обсуждали, как тебя убрать. Я надеялась, что таким образом смогу спугнуть тебя.
— Но вы меня до смерти напугали! Заза кивнула.
— Этого я и хотела. Но мне следовало догадаться, что тебя не так легко заставить отступить.
Стефани наморщила лоб.
— Я не понимаю, если вы хотели меня спугнуть, зачем вы дали мне номер «Опуса»?
— На всякий случай. Если бы мне не удалась моя идея, я, по меньшей мере, могла бы тебе помочь сделать то, что ты задумала.
Стефани была потрясена.
— Так вы знали, что я задумала? И кто я такая?
— Я не знала, кто ты. Я не знала, но я прекрасно поняла, что у тебя на уме.
— Но почему вы были так уверены, что я не собираюсь употребить во зло то, что я узнаю?
— А я и не была уверена. Приходилось полагаться на интуицию. После стольких прожитых лет я, знаете ли, научилась понимать людей. С самого начала чувствовала, что ты действуешь не ради себя. Иначе я никогда бы не стала поощрять ухаживания Эдуардо.
Стефани пыталась осознать только что услышанное.
— Во всяком случае, теперь вы знаете, почему я отравила свою сестру, ее любовника и Васильчикову. Да, я чувствую угрызения совести. Больше того, я чувствую свою страшную вину. Но она не в том, что я убила их. Я никогда себе не прощу, что не сделала это значительно раньше. Я знала об этом кошмаре — и молча соглашалась с ним.