Луи продолжал смотреть на девушку. Да, бабушка права, она поразительно напоминает его тетю, первого ребенка княгини Елены, погибшую в автокатастрофе в свой двадцать седьмой день рождения. Ему тогда было всего шесть, но он хорошо запомнил тетю — всегда полную жизни и готовую рассмеяться. Поначалу он даже не верил, что ее больше нет. Он любил ее даже сильнее, чем мать, которая больше внимания уделяла королевским обязанностям, чем своему сыну.
Странно, что он только сейчас заметил сходство. Впрочем, ничего удивительного, ведь к этой девушке он с самого начала относился с неприязнью. Он снова посмотрел на нее. Она уже встала и поспешно застегивала платье. Затем она выпила предложенный княгиней бокал вина, и на ее лицо снова вернулись краски.
— Никогда не падала в обмороки, — пробормотала она.
— Рад слышать, — холодно сказал князь. — Монархи не могут себе позволить иметь слабое здоровье.
— Не беспокойтесь, я не отстану от вас по части присутствия на церемониях.
Князь стиснул зубы. Как она смеет так говорить с ним! Разве она не знает, кто он?! Как бы в ответ на его мысли, она усмехнулась. Рассерженный еще больше, князь резко повернулся и направился к двери.
— Мисс Бентон, пожалуйста, следуйте за мной. Я покажу вам ваши комнаты.
Следующая неделя выдалась напряженной — Мелиссе казалось, что перед ней непрерывным потоком текут люди, называя свои имена и заверяя в личной преданности. Только постоянно напоминая себе, что она в некотором смысле служит на благо своей родины, ей удалось выдержать напряжение и естественно держаться на аудиенциях. Она постоянно боялась снова лишиться чувств, и обязательное присутствие на приемах князя Луи или княгини Елены только усиливало этот страх. Но постепенно она стала привыкать к своей новой роли — роли будущей княгини Мотавской. В конце концов, короля делает его свита, не так ли?
Хотя Мелисса не ощущала недостатка в прислуге, состоящей из местных жителей, она все же вызвала из Англии свою горничную, рассудительную шотландку, которая нянчилась с ней, когда она была еще ребенком, и которая искренне считала, что ее госпожа оказывает князю честь, согласившись выйти за него замуж.
Князь, конечно же, не разделял подобную точку зрения. Его настроение колебалось между унынием и гневом, и Мелисса стала побаиваться, что он откажется от соглашения, невзирая на последствия. При таком развитии событий ее компания сразу же обратится в международный суд, но дело, скорее всего, затянется на годы. За это время Красски успеет подмять под себя Мотавию, и тогда уж никакой суд не вернет им права на недра страны. Впрочем, Мелиссу интересовало не это. Мотавия лишится свободы, вот что главное.