Головань завизжал. Подростки завопили. Четверо двинулись на них, пятерых, но ни сам Головань, ни кто-то из его команды и не подумал сопротивляться: четверо здоровенных ментов это не трепещущие от ужаса жертвы.
Бетонные стены и толстая железная дверь глушили жуткие вопли, хрипы, стоны. Трое месили дубинками, упавших били ногами, а четвертый ходил с битой и высматривал особенно ловких, что, упав на спину и подогнув колени к подбородку, берегли живот и гениталии, умело укрывали почки, а также прятали лица.
Опытные, определял он. Ничего, мы тоже не с дерева свалились...
Взмах биты, хряск костей, невольный вопль, перемежаемый с хрипами. Кровь брызгала на стены. На полу сперва появились капли, а потом все пятеро катались по залитому кровью бетонному полу.
Били долго, умело, зло. Пятеро орлов перестали прятаться от ударов, только стонали, хрипели, вздрагивали. Бондаренко в последний раз ударил Голованя ногой под дых, носок сапога вошел глубоко, вроде бы даже сломал какие-то хрящи.
Всё, сказал он, дыхание вырывалось с хрипами у самого, довольно... Михаил, прекращай!..
Константин перехватил руку Михаила, тот с битой в руке внимательно присматривался к поверженным.
Стой. Тебе ж говорят, хватит!
Бондаренко сказал:
Михаил, успокойся. На первый раз хватит. Это был для них первый раз, понял? Если урока не поймут, то в следующий раз будет не просто сопротивление властям, а... посмотрим. Может быть, попытка обезоружить милицию... с целью завладения... или овладения, как правильно?
Овладения, сказал Михаил с тяжелым дыханием, это когда бабу... А когда тебя...
Тоже овладение, вмешался Константин. Это когда с целью овладеть... тьфу!.. завладеть нашим личным оружием, то это...
Михаил опустил биту. Он тоже тяжело дышал, глаза налились кровью. Это была не та усталость, когда устал, он мог с мешком песка пробежать километр и не запыхаться, но сейчас его душила ярость. Впрочем, сержант тоже ловит ртом воздух.
Вот что, подонки, сказал он громко. Слышите?.. Слушайте... Да, ещё нет закона... чтобы вы получили... не по этому дурацкому закону, а по заслугам!.. Но всё меняется, ребята. Мы начинаем защищать тех, кого обязывались защищать! А Дума... или ещё кто-то... примет законы, которые нужны людям, примет! Иначе мы их тоже... так же... Дума она или Бездумье за дело! Всё поняли?
В ответ слышались стоны, хрипы. Он с силой пнул одного в ребра:
Слышал?
Избитый попробовал скукожиться, но покрытое кровоподтеками тело едва слушалось. Прошептал разбитым в кровь ртом:
Да...
Что я сказал?
Что... будете метелить...