С рекламными листками понятно, это всё в корзину, откуда только узнают мой электронный адрес, а вот с придурками чуть сложнее.
Их отсеиваю по простому признаку: все, кто взял себе пышные ники, люди... не совсем умные, если говорить дипломатически. А придурков мне хватает и в Кремле, там общаешься по необходимости, зачем же ещё и дома по доброй воле?
Я, например, ещё в детстве из понятного только мне чувства протеста называл себя жабой, и даже для емэйла взял frog@, а когда все вокруг звали себя и друг друга лапушками, кошечками, барсиками, птенчиками, я себя гордо называл жабой, а для женщин... гм... находил менее затасканные штампы, чем всякие там лапушки.
Сейчас же вот две трети конвертов подписаны никами: Сократ, Евпатий Коловрат, Рюрик, Тор, Бальдур, Супермен, King, God, Ланселот, Карл Великий, Барон, Заратустра, Будда, Конунг... Конечно, не все из этих придурков совсем уж клинические идиоты, но я не врач, пусть клинических от неклинических отсеивают те, у кого больше времени. Я просто отправляю одним щелчком мыши, не вскрывая конверты, в нарисованную корзинку. Понятно же, что если некто подписался Аристотелем, то в письме одна дурь, если Пушкиным то двух слов связать не может, если Ньютон то у такого дважды два равняется стеариновой свече, а если Супермен то сам шнурки себе не завяжет.
Письма, где ники английскими буквами, просматривал, хоть и в последнюю очередь. Уровень этих корреспондентов тоже понятен, но исключений здесь больше. Некоторые идут ещё с тех времен, когда в Сети шрифты воспринимались только латинские.
В голове потяжелело, перед глазами поплыли буквы. Похоже, устал настолько, что впервые не стал разбирать почту до конца, кое-как добрался до постели, рухнул. Но в ночном забытьи перед глазами стоял победный оскал наступающего варварства с авианосцами и самонаводящимися бомбами...
С такой же гудящей головой поднялся, холодильник битком набит продуктами: жена уехала на дачу, проторчит там с месяц, если не всё лето. К счастью, я не привередлив...
Горячий кофе, бутерброд с холодной ветчиной, машина у подъезда. Впервые Володя не решился заговорить со мной, слишком у меня злое лицо, мешки под глазами, челюсти стиснуты, словно уже вцепился в глотку Империи.
У Марины тоже бледное похудевшее лицо, а когда я отворил дверь кабинета, оттуда пахнуло как из склепа. Кречет сидит во главе огромного стола, все места по обе стороны подковы заняты. Несколько человек с блокнотами или ноутбуками на руках устроились под стеной.
Воздух был пропитан яростью и бессилием. Империя нас переиграла снова. Даже Коломийцу ясно: демонстрации и митинги на китайской территории, кампания в нашей прессе по раздуванию китайской угрозы всего лишь работа спецслужб Империи.