Варенцова. Официальное представление
Как же она ненавидела эти туфли-лодочки, надеваемые с парадной формой!.. То ли дело кроссовки, берцы или сапоги, в них хоть двигаться по-людски можно. А лодочки — тьфу, паркеты только топтать… Увы, тот, кто разрабатывал эту самую парадную форму, явно имел свои взгляды на женское обаяние, а вот о том, что женщине в ней не в витрине манекеном стоять, думал менее всего. Мозгов, наверное, не хватило.
…Видавшая виды «Нива» с безупречной пунктуальностью подкатила к входу в гостиницу.
— Здравия желаю, товарищ подполковник! — Варенцова уселась, захлопнула дверь, расстегнула тяжёлый парадный китель. — А жарко сегодня! Как бы нам в грозу не попасть…
Китель был действительно тяжёлый — от наград, причём далеко не юбилейных. С некоторых пор они казались Оксане веригами.
— Я вот смотрю на вас и думаю, — поздоровавшись, проговорил Забелин, и она поняла, что «вериги» от его внимания не ускользнули. — Не моё дело, конечно, но что же надо было сотворить такого, чтобы из полковников да на капитанскую должность, да в наши болота?.. Неужели Смольный хотели взорвать?
— Не-а, Сосновоборскую АЭС. Новогодней петардой, — кривовато улыбнулась Варенцова. — На самом деле всё как у всех: горячность, невыдержанность и дурные гены. Как водится, вначале сделала, потом подумала. Нет бы наоборот…
Забелин кивнул, объехал пьяненького велосипедиста, вихлявшего но дороге, и философски проговорил:
— Это он с утра пораньше так набрался или со вчерашнего ещё не отошел?
«Нива» между тем проскочила знакомую бензоколонку, свёрнутый набекрень указатель…
— Ну вот, Оксана Викторовна, это всё зона нашей ответственности, вернее, зоны. Верстах в пяти на запад — «Трёха», «Прокурорка», малехо на восток «Девятка», потом «Строгач»…
— «Ведь там — сплошные лагеря, а в них — убийцы…» — вполголоса поддержала Оксана.
— Именно. Чуток южнее «Двойка», с ней рядом «Чирик» общего режима, при нём колония-поселение. И всё, аут. Дальше цивилизация кончается и начинается топь. В тайге, говорят, медведь прокурор, а что там в болотах деется, один Господь знает. А может, и вовсе чёрт…
Странно, но, произнося последнюю фразу, Забелин понизил голос, и Варенцова сразу вспомнила об иконах.
— Я смотрела по карте, болота действительно гигантские, пол-Европы утопить можно, — сказала она. — Но… вообще-то ведь есть, наверное, гати… какие-то дороги, проверенные места… Вертолёты, опять же, экранопланы всякие… И зимой небось замерзает…
— Наши бы желания да соответствовали нашим возможностям, — усмехнулся Забелин. — У вертолётчиков лётный час знаете сколько стоит? А потом не так тут всё просто, взял и полетел. Года два тому назад пробовали некоторые — на Ка-пятидесятом, с ума сойти. Так их «Акула» и нырнула с концами, никаких следов не нашли, хотя искали с собаками, а псари были из Москвы. Чёрная история, в общем. Что же касается зимы, то болота эти Морозко не по зубам — никогда не замерзают. Фашисты в Отечественную как уж рвались, причём именно о зиме — и с танками, и с самолётами, и с пушками, и со спецкомандами… И где сейчас все эти танки и пушки? На дне… Это я к тому, что, конечно, кто-то знает тропинки. Но кто знает, тот много не говорит… Опа!..