— Тай! Тай!
«Сыновья» не мешкая последовали за ним, их фонари напоминали морские прожектора, бьющие до горизонта. Шагали молча, след в след, напряжённо вслушиваясь в темноту…
Узкая крутая лестница скоро закончилась, воздух сделался парным, точно в бане, и впереди открылась просторная галерея, проложенная, если верить рисункам на стенах, ещё во времена фараонов.
Это, несомненно, была часть какого-то древнего захоронения наподобие Серапеума.[35] Восковые краски, неподвластные тысячелетиям, поражали воображение. Вот Его Величество Царь Правогласный — грозный, исполинского роста, в двойной короне Повелителя Обоих Миров,[36] окружённый дрессированными львами и прирученными грифами, выступает на врага во главе победоносного войска. Вот, сопровождаемый ручными бабуинами, он отыскивает корень мандрагоры — символ счастья, жизни и чудесного врачевания. А вот он спускает любимца, солнечно-рыжего камышового кота, на гусей дельты Нила, и это не просто охотничья сцена, ведь гуси суть образы поверженных врагов, быстротечно улетающего времени и даже злокозненных принципов косности материи. А вот…
…Тут послышалось злобное шипение, какой-то жуткий похоронный свист — и сверху, из трещин потолка, на головы людям посыпались змеи. Наводящие ужас египетские кобры, черношеи, рингхальсы,[37] гадюки всех мастей. Гибкие разноцветные тела, острые бороздчатые зубы…
Но козлобородый с «сыновьями» не боялись ядовитых укусов.
— Тай! Тай!
Они отмахивались от гадов, сбрасывали их с плеч, отшвыривали ногами… и неуклонно продвигались вперёд. Как знать, уж не причастились ли они таинственного Змеиного камня, сделавшего страшные зубы для них не опаснее комариных жал?..
Сопровождаемые ядовитой капелью, они свернули налево и шли коридором, пока не увидели перед собою тупик.
Змей здесь тоже хватало, к тому же действовали они не каждая сама но себе, а прямо-таки в боевых порядках. В высоких стойках, с грозным шипением, с широко разверстыми пастями…
— Тай! — взмахнул мечом козлобородый.
— Тай! — отозвались ничего не боявшиеся «сыновья».
Они не сводили глаз с глухого конца коридора, где проход загораживала каменная стена. Полированный базальт чёрным зеркалом вспыхивал в лучах фонарей, а по бокам стояли разноцветные столбы. Справа — кроваво-красный, увенчанный знаком Солнца, слева — иссиня-чёрный, поддерживающий символ луны.
Один в один как «Врата в Неизъяснимое»[38] на картах Таро.
Змеиные рати между тем вдруг начали отступать, рассеиваться, прятаться в щели и трещины, причём так поспешно, что трое людей инстинктивно завертели головами, ожидая появления новых, гораздо более страшных врагов. И долго ждать не пришлось.