Наблюдай и сообщай – больше ничего.
Пока он не заметил ни леди Оливии, ни кого–либо хоть приблизительно похожего на представителя царствующего дома. Поэтому он просто взял себе пунша и несколько минут потягивал его, развлекаясь наблюдением за тем, как Себастьян продвигется по залу и очаровывает всех на своем пути.
У него талант, что и говорить. Сам Гарри таким не обладает, это уж точно.
Минут через тридцать ожидания и наблюдения (докладывать совершенно не о чем), у входа образовалось небольшое бурление, и Гарри начал туда протискиваться. Он приблизился насколько мог, наклонился к стоящему рядом с ним джентльмену и спросил:
– Вы знаете, в честь чего вся эта суета?
– Какой–то русский принц, – равнодушно пожал плечами собеседник. – Он в городе уже недели две.
– Он вызвал настоящий переполох, – прокомментировал Гарри.
Мужчина – Гарри не знал его, но он был похож на человека, чья жизнь целиком проходит на подобных мероприятиях – хмыкнул.
– Женщины по нему с ума сходят.
Гарри снова обратил взор на небольшую группу людей у входа. Там происходило обычное в таких случаях шевеление, и время от времени Гарри удавалось увидеть мужчину в центре этого водоворота, но он слишком быстро исчезал, чтобы его можно было рассмотреть.
Принц был блондином, это он определить смог, и был выше среднего роста, хотя и не выше его самого – что Гарри отметил с некоторым удовлетворением.
Не было никаких причин, по которым Гарри необходимо было представляться принцу, а также никого, кому пришло бы в голову их знакомить, поэтому он подался назад и пока двигался сквозь толпу, пытался оценить противника.
Он высокомерен, это точно. Гарри видел, как ему представили, по меньшей мере, десяток юных леди, а он ни одной даже не кивнул. Он высоко держал подбородок и удостаивал каждую из них всего лишь острым, снисходительным взглядом.
К джентльменам он относился с равным пренебрежением и разговаривал только с тремя из них.
Гарри задумался, есть ли среди гостей хоть кто–нибудь, кого принц не считает ниже себя.
– Вы так серьезны, сэр Гарри.
Он развернулся и непроизвольно расплылся в улыбке. Леди Оливия каким–то образом проскользнула к нему сквозь толпу, сногсшибательно красивая в своем темно–синем бархатном платье.
– Разве дебютанткам не обязательно носить платья пастельных тонов? – спросил он.
От такой дерзости брови ее поползли вверх, но в глазах блеснул смех.
– Да, но я не такая уж и дебютантка. Это мой третий сезон, знаете ли. Практически, я вышла в тираж.
– И почему мне так сложно поверить, что в этом виноват кто–то кроме вас самой?