Но не сегодня. Не сейчас.
– Прости, Дим, жутко тороплюсь. Давай вечером созвонимся, хорошо?
– А куда торопишься? – подозрительно спросил он. – У тебя же монтаж только через полтора часа.
Вот зануда! Да мало ли куда я могу торопиться. Телецентр «Останкино» – это мини-город, чего здесь только нет. Может быть, у меня назначена важная встреча. Или вдруг я записана в салон красоты на укладку (что больше похоже на правду).
– Да так, – неопределенно улыбнулась я.
– Зуб болит? – понимающе подмигнул Дима.
– О чем это ты?
– Сашка, я тебя знаю недавно, но почему-то вижу насквозь. Такое рассеянное лицо у тебя бывает только в одном случае – когда ты собираешься переспать с очередным козлом.
Я поперхнулась и едва не проглотила жвачку. Что он несет? Мы ведь даже не близкие друзья.
– Ты что?
– Да ладно, видел я, как ты с Волгиным… разговаривала.
– И что? – с вызовом спросила я. – Подумаешь, разговаривала. Он же мой начальник. Он мне даже не нравится.
– А в саду у Подаркина ты говорила другое, – хитро прищурился он.
Точно. Совсем забыла про так называемое «интервью», в процессе которого я напилась и принялась нести всякую чушь.
– Не принимай близко к сердцу, – как можно более равнодушно сказала я, – я сама не понимала, что говорю. Естественно, мне не нравится Подаркин… То есть Волгин.
– Ладно, я все понял. Я всего лишь хотел сказать тебе, что…
– Дим, потом, все потом, – нетерпеливо перебила я, – прости, но мне действительно пора. Пока!
– Кашеварова, не делай этого, – раздалось мне вслед, – не делай, пожалеешь!
* * *
Вина не было. Цветов тоже. Равно как и ароматических свечей. Но если я и расстроилась немного, то только в самый первый момент. Потому что в комнате присутствовал главный ингредиент удачного свидания – потрясающий мужчина.
Волгин восседал на кожаном диване цвета молочного шоколада. Его рубашка была наполовину расстегнута. Также он успел снять ботинки и носки.
Почему-то это показалось мне смешным: такая забавная парочка – я и босоногий босс!
– Иди ко мне, – он протянул руки, и я с готовностью плюхнулась к нему на колени.
– Так забавно, я встретила в коридоре оператора Диму, и он сказал, что…
– Ничего забавного, – пробормотал Волгин, – лучше поцелуй меня. Мне пришлось дожидаться тебя двадцать минут!
– А я непунктуальна. Как и большинство блондинок, – кокетливо рассмеялась я.
Он ничего не ответил. Сосредоточенно пыхтя, он тщетно пытался справиться с застежкой моего бюстгальтера, пока я наконец не сжалилась и не помогла ему. Он торопился, а я не могла понять причину этой спешки. Мы же не стометровку бежим, мы собираемся заняться самым запоминающимся в моей жизни сексом. Почему-то я сразу решила, что этот секс будет запоминающимся – а как же иначе? Я пыталась осознать торжественность каждого момента. Может быть, когда-нибудь я буду рассказывать об этом внукам. Вот его теплая ладонь ползет вверх по моему бедру (мне немного щекотно, но внукам знать об этом необязательно). Вот он что-то влажно нашептывает мне в ухо. Я слышу свое имя, и это так волнительно. Мое имя, произнесенное мужчиной, в которого я, похоже, влюблена. Его губы на моей шее… и плечах… и груди. Мое платье на сером ковролине. Мои трусы летят в сторону и плюхаются прямо в центр рабочего стола, заваленного документами (смешно, правда? Надеюсь, что это все же не те злополучные трусы с тремя дырочками). А дальше…