– Там где-то валяются, в шкафу.
– Достать немедленно! И повесить! – приказал он.
Здесь придется сделать небольшое отступление и кое-что пояснить. Настойчивость мэра объяснялась не только тем, что он никак не мог потерпеть в своем ведомстве столь откровенной крамолы. Чреватой оргвыводами для него самого. Все обстояло куда сложнее. Не знаем, как там в других территориальных единицах, а в нашей, да и в соседних, говорят, тоже, портреты эти, помимо верноподданнической функции, выполняли еще и функцию сугубо утилитарную. Хотя и не без инфернального, надо сказать, какого-то оттенка.
Нет, вовсе не ту утилитарную, о которой многие сейчас наверняка подумали: прикрывают, дескать, они собой наиболее зияющие места только что проведенного ремонта, на который по бумагам было потрачено столько-то денег, а на самом деле раз в двадцать меньше. Ничего подобного. Нужды в этом нет никакой – ремонтируют в таких случаях фирмы проверенные, свои, поэтому все зияющие места так искусно упрятаны и замазаны, что комар носа не подточит. Ремонт ведь их, по правде, одно сплошное зияющее место и есть, но зато как припудренное! А уж если оно и вылезет, то никаких портретов не напасешься, чтобы прикрыть.
В общем, по-другому у нас государевы люди портреты утилитарно используют – прячут за них взятки. У кого подношения умеренные – те просто так их помещают, за рамы, а у кого должность позволяет рассчитывать на большее – те ниши выдалбливают, помещая туда сейфы. А причин тому есть несколько.
Во-первых, это стало модно.
Во-вторых, они почему-то уверены, что если кто-то кое-где порой и придет в кабинет с обыском, то туда уж точно лезть не станет – забоится. А так как никто пока ни к кому с этой целью в наших краях не пришел, то и уверенность такая еще ни разу не была поколеблена. И с каждым днем только крепнет.
В-третьих, в этом проявляется своего рода иерархическая логика: кто еще может лучше за деньгами присмотреть, как не старшой? Или два старших? Крысятничать они не станут – своего бабла навалом, – возьмут себе положенное, а остальное отдадут. А эти еще и не брали себе ничего – сохраняли молча и отдавали по первому требованию. Ну просто лапочки! Правда, находились такие служивые люди, которые шепотом уверяли, что если оставить там деньги на ночь, то утром их будет существенно меньше. Чуть ли не вдвое. Но желающих это попробовать было немного. И жалко рисковать заработанным, и каким-то язычеством такое жертвоприношение отдавало. Ну прямо: «Взимах Перун дань своем и отпустих». Небось, уборщицы какие-нибудь втихую тырили или свой же брат-чиновник.