Стараясь производит как можно меньше шума, я соорудила себе омлет из двух яиц. Я бы не отказалась и от тостов, но решила ограничиться пригоршней мелких галет. Затем я выключила свет и устроилась с тарелкой за маленьким столиком у окна, чтобы есть при свете огней большого города на высоте четырнадцатого этажа. Как и следовало ожидать, мои мысли быстренько вернулись к Хайди.
Неужели Кэт права и моя теория насквозь ошибочна? Явдруг подумала, что лепесток искусственного цветка в конверте мог иметь совсем другое происхождение. Последние несколько часов это новое объяснение плавало где-то в глубинах моего сознания, верткое как угорь. Скажем, Хайди увидела коробку конфет и захотела стащить ее так, чтобы никто не заметил. Она могла прихватить где-нибудь в доме, к примеру в кабинете Кэт на третьем этаже, большой конверт и спрятать в него конфеты. А может быть, в конверте, который был среди мусора Хайди, находился лепесток от какого-то совсем другого искусственного цветка. Так сложилось, что я пока не успела заглянуть в специализированный магазин «Годива», но собиралась непременно сделать это на следующий день.
Итак, теоретически я могла ошибаться, но мне в это слабо верилось. Я постоянно возвращалась мыслями к вопросу, который не давал мне покоя с самого начала. Если задачей убийцы было отравить Кэт, то оставлять конфеты на столике в холле было очень рискованно. Все во мне протестовало против предположения, что отравленные конфеты предназначались Кэт; я всеми потрохами чувствовала, что умереть должна была именно Хайди.
Что касается случая с Пэтти, то пока мне не будут известны все факты, я могла только гадать. Например, печенье мог испечь кто-то из друзей Пэтти или читателей ее журнала, а неприятный запах мог объясняться тем, что по неопытности человек не сумел точно воспроизвести рецепт. А могло быть и так, что с печеньем все в порядке, просто ассистентка Пэтти поддалась панике: редакторов травят направо и налево, вот она и решила, что кто-то покушается на ее начальницу.
Случай с Пэтти мог иметь и другое, куда более страшное объяснение. Убийца мог оказаться настоящим мастером отвлечения внимания. Тогда он послал Пэтти печенье не потому, что имел что-то против нее конкретно, а чтобы придать еще больше веса теории, будто кто-то охотится за главными редакторами женских журналов. И чтобы никто ни на секунду не сосредоточил внимание на Хайди.
Было бы неплохо обсудить все это с Кэт сегодня же вечером. Я не понимала, почему она так раскипятилась, почему так упорно отметает гипотезу, что настоящей целью убийцы была Хайди. И вдруг мне пришло в голову, что Кэт ревнует. Ведь если окажется, что жертвой преступления и должна была стать Хайди, то Кэт перестанет быть центром внимания. И тогда понятно, почему она так на меня разозлилась: я посмела пересечь черту, сказать нечто, чего мне говорить не следовало.