Я была поражена, что она вообще знает что-то о Хайди.
— Что вы имеете в виду?
— Она была, как говорили в наше время, девицей нестрогих нравов. Одна из авторов рассказов, которые вошли в мою книгу, была с ней знакома, девица раньше работала нянькой у ее ребенка в Уэстчестере.
— У одной из писательниц? — недоверчиво переспросила я.
— Ну конечно. У Нэнси Хайленд.
— Я не знала.
Долорес потянулась к оловянной миске, стоящей на кофейном столике, взяла лимонную конфету в целлофановой обертке и снова порывисто повернула голову в мою сторону.
— Ну, она-то уж, конечно, не убивала эту девушку, если вы об этом подумали. Однако она мне рассказала, что эта нянька была та еще змея. Нэнси вышла замуж во второй раз пару лет назад, родила позднего ребенка — ей года сорок два, или сорок три, — и в первые полгода после рождения малыша эта Хилди служила у нее нянькой. У Нэнси есть сын от первого брака, ему уже лет восемнадцать, так вот эта Хилди, или Хайди, или как ее там, с ним спуталась. А потом она его бросила, и мальчик хотел застрелиться.
— Нэнси видела Хайди на вечеринке?
— Видела мельком, и та, увидев Нэнси, вспыхнула. Дело в том, что Нэнси знала, что она там работает. Однако о том, что эта особа натворила, Нэнси узнала только после того, как та уехала.
То, что Долорес рассказала о Хайди, конечно, интересно, но мне нужно снова перевести разговор на Кэт.
— Вы, видимо, об этом не слышали, — сказала я, — но полиция предполагает, что жертвой должна была стать Кэт. Хайди съела конфеты из коробки, которую кто-то в тот вечер принес в подарок Кэт, а конфеты оказались отравленными.
Долорес сосредоточенно отдирала от леденца прилипшую обертку и поэтому не сразу вникла в смысл того, что я сказала. Но когда до нее дошло, она резко вскинула голову. По ее ошеломленному виду я поняла, что она либо величайшая актриса всех времен и народов, либо действительно ничего не знала. Она быстро спросила:
— Что? Кто вам сказал?
— Во-первых, Кэт, а во-вторых, об этом написали в газетах.
— Полицейские продолжают опрашивать людей, они не узнали, кто это сделал?
— Нет, но, похоже, кто-то из гостей вечеринки.
Я видела, что Долорес усиленно ворочает мозгами, однако по выражению ее лица не могла понять, о чем именно она думает. Потом она вдруг спросила, есть ли у меня еще вопросы по поводу книги.
— Я сейчас пытаюсь написать предисловие. Один знакомый редактор мне как-то сказал, что когда человек берет в руки антологию, то первым делом просматривает предисловие. Если оно покажется ему достаточно занимательным, он книгу купит. Ваш редактор не давал вам каких-то конкретных советов по предисловию? Может быть, вы сами мне что-нибудь посоветуете?