– Бой будет продолжен на мечах! – растерянный герольд известил об этом зрителей спустя несколько минут оглушительной тишины.
Вовка с трудом доковылял до собственного шатра и был встречен радостным визгом. Мальчишка повис на его шее и, не скрывая слез, иступлено повторял:
– Живой… слава Дремлющему, живой!
– Погоди ты радоваться раньше времени, – отстранился Вовка. – Нам еще на мечах биться.
– На мечах? Так ты его не убил?
– А ты что, не видел поединка?
– Нет, – виновато потупился мальчишка. – Я из шатра не выходил.
– Ну, ты даешь! – возмутился Вовка. – Ты пацан или где?
– Он-то может и где, а вот ты точно кретин! – неожиданно вылез Зануда.
Вовка не стал ввязываться в бессмысленные препирательства, с наслаждением выбираясь из потных доспехов. Оставшись в одних спортивных штанах, он вылил на себя ведро колодезной воды и растерся услужливо поднесенным полотенцем. Ян в это время торопливо доставал пластинчатую кольчугу из окованного железом сундука. Вовка отрицательно покачал головой:
– Так пойду.
– Ты с ума сошел! – встрепенулся мальчишка. – Первый же удар будет смертельным. И меч. Двуручник хорош против панцирной пехоты, а не в поединке. Говорил же тебе, возьми другой.
Вовка молча пожал плечами. Какая разница, если ни тем, ни другим он не владеет. Взяв в руки тяжелый меч, он слегка покрутил им в воздухе, приноравливаясь к балансу.
– Долго сражаться им не сможешь, – предупредил его Ян. – Выдохнешься.
– Тебя бы на кубинскую тренировку, – пробурчал в ответ Вовка. – Сто ударов пудовой кувалдой по камазовскому колесу. И все это на время… Этот ножик пушинкой покажется.
Спор прервался пронзительным звуком горна.
– Пора!
Ян беззвучно шмыгнул носом, до крови прикусив губу. Вовка вышел из шатра, вскинул на плечо меч и под восхищенными взглядами зевак неспешно двинулся к арене. Обнаженный торс ласкали солнечные лучи, свежий ветерок игриво теребил шевелюру, а шелковистая трава покорно стелилась легкой щекоткой под босыми ступнями. Соперник ждал, лениво оглядываясь по сторонам. Встав напротив него, Вовка коротко отсалютовал мечом.
– А ты смелый… холоп! – с усмешкой протянул граф. Откинув в сторону щит, он сбросил с себя кольчугу и поддоспешник, оставшись в белоснежной шелковой рубашке. – Ну что же. Так будет даже интересней.
Трибуны одобрительно загудели. Едва соперник, держа в откинутой руке средней длины меч, привлекающий внимание необычным черным цветом, сделал несколько шагов по кругу, как Вовка понял, что здесь ему ничего не светит. Живот скрутило липким страхом: перед ним был матерый волк.