Спенсер издал сдавленный смешок.
— Это не подушка. Приглядись получше.
В замешательстве она покрутила коробочку, чтобы получше поймать свет.
— Хорошо. Итак, подушечка как будто из волос, но… ох… — По ее щекам разлился яркий румянец.
— Ты прав – это не подушка.
— Да, это не подушка. Это мужская голова.
Любопытство взяло над девушкой верх.
— Что же он делает?
Пальцы Спенсера застыли у нее на груди.
— Это ты скажи мне, что он делает, — ответил он; его голос напоминал мягкое урчание, которое вызывало к жизни внутри Эбби сотни бабочек, порхающих и рвущихся на свободу из тела девушки.
— Я…я думаю…он…целует ее.
— Куда?
— Ты знаешь куда, — прошептала девушка.
В этот раз он сжалился над ней и положил свою руку туда, куда она и хотела. Под сорочку, которая до сих пор прикрывала ее пониже талии. Прямо на кудрявый холмик как раз между бедрами.
— Сюда? – хрипло спросил Спенсер.
В горле у Эбби пересохло так, что она не смогла выдавить и слова – только кивнула в ответ.
Он накрыл интимный холмик Эбби своей ладонью и стал поглаживать его. Эбби едва не свалилась прямо к ногам Спенсера от нахлынувшего удовольствия. Другой рукой он снова начал ласкать ее грудь и девушке показалось, что она умерла и воспарила прямо под облака. Потом он раздвинул пальцем ее завитки и стал играть с каким–то очень чувствительным местом так искусно, что девушка застонала и подалась бедрами вперед навстречу его дразнящей руке, желая большего.
— Ты бы хотела, чтобы я поцеловал тебя как ту женщину на картинке? — хрипло спросил Спенсер.
Мысль о том, чтобы ощутить его губы на своей разгоряченной плоти казалась до крайности безнравственной.
— Я…Я не знаю. – призналась Эбби.
Очевидно, такого ответа было достаточно, так как Спенсер скользнул между ней и столом и оказался лицом к девушке. Легким движением он раздвинул ее ноги и опустился между ними на колени, прямо на смятое платье.
Волна предвкушения захлестнула девушку, когда Спенсер с нетерпением, которое охватило и саму Эбби, раздвинул ее интимные кудряшки.
Пока он разглядывал обнажившуюся плоть, по его лицу промелькнула тень сомнения.
— А ведь я был прав! Ты хотела выяснить, действительно ли я ненавижу детей, чтобы понять, есть ли хоть малейшая надежда сделать этот брак настоящим. Она хотела сказать, что это не так. Но было невозможно солгать человеку, который рассматривал ее укромное место с таким собственническим выражением, что был подобен богу–громовержцу, исследующему свои владения.
Когда она не ответила, Спенсер посмотрел вверх и прочитал ответ в глазах девушки.
Тени грозовых облаков пробежали по его лицу.