Когда Бен вошел на кухню, Таня вскочила, сделала шаг навстречу брату и заметила, что в руке он держит какой-то мешок. Грязный синий полиэтиленовый пакет. Труда знала этот сорт мешков. Некоторые в деревне использовали их для скошенной травы. У нее самой в подвале лежал рулон таких мешков, и она решила, что он взял один из них, выходя из дома. Внутри лежало что-то небольшое, какой-то круглый предмет, наподобие мяча.
— Теперь лучше уйди, — повторила Труда и протянула руку к мешку. — Завтра сможешь с ним поговорить.
Таня покачала головой, спросила, наморщив лоб:
— Что там у тебя, медведь?
Он криво улыбнулся опухшими губами.
— Прекрасно, — сказал он.
Затем с мешком в руке подошел к кухонному столу. Труда знала, что в мешке был не мяч. Она не просила его искать мяч. И в газете было только изображение лица. Он опустил руку в мешок и положил на стол голову. Безжизненное и окровавленное лицо Бритты больше не улыбалось.
Труда не слышала крика дочери. Не видела, как Таня, спотыкаясь, бросилась прочь из кухни, за нею следом Бен, не слышала, как входная дверь за обоими защелкнулась на замок. Труда видела только безжизненное, окровавленное лицо и слышала, как в голове гулко пульсирует кровь.
Она осторожно подняла голову за волосы, поместила ее обратно в мешок и понесла его в сад. До прихода Якоба домой прошло еще полчаса, время, за которое Труда успела выкопать яму, опустить в нее мешок, засыпать землей и воткнуть сверху в землю несколько увядших головок салата. Она как раз закончила, когда Якоб въехал во двор.
Все жители деревни считали Марлену Йенсен первой жертвой страшных недель того лета.
О Свенье Краль знала только Труда, правда ничего определенного. Об Алтее Белаши навряд ли кто-либо еще помнил. И никто не догадывался, что в ноябре 94-го года с Беном произошло чудо. Как для Якоба воскресла из мертвых Эдит Штерн, так и для Бена его ожидание артистки было вознаграждено. На свадьбе Андреаса Лесслера и Сабины Вильмрод он вновь увидел ту, которая была так ласкова с ним пятнадцать лет назад, а потом исчезла в земле.
Праздник организовали в зале трактира Рупольда. Жених и невеста хотели скромно отметить бракосочетание. Но в таком случае стали бы говорить, что магазин строительных товаров Вильмрода приносит мало прибыли. Так как свадьбу устраивал отец невесты, не желавший скупиться ни на чем, то пригласили всех знакомых. За исключением Хайнца Люкки, находившегося в отпуске.
Якоб долго сомневался, стоит ли ему принимать приглашение, в конце концов, он работал всего лишь кладовщиком. Вместе с тем Вильмрод был превосходным парнем, никогда не забывавшим, что ему пришлось пробиваться из самых низов. Он начал с нескольких гвоздей и винтов в маленьком магазине скобяных изделий, завещанном ему отцом. Вильмрод не строил из себя при каждом случае босса, как это делали другие.