В глубине сада высилась исполинская сверкающая колонна из огня и света. Адам медленно приближался, угрозы он не чувствовал, да и уже общался с этим блистающим светом, а значит, можно продолжать общаться.
При его приближении сверкающая колонна уменьшилась, превратилась в такого же человека, как и Адам, только целиком из блистающего света. Адам остановился, глядя на него во все глаза, а сверкающий сказал довольно:
— Что за чудо Я сотворил!.. Я даже не думал, что получится настолько прекрасно!
Адам спросил тихонько:
— А оно… прекрасно? Ты — Всевышний?
Господь ответил торжественно:
— Ах, Адам… Тебе не с чем сравнить, потому так и спрашиваешь. Я создал мириады мириад миров, но все их разрушил! В мыслях Мой мир всегда был прекраснее тех, что получались и получались постоянно. А этот… нет, Я не устал, просто снизошло озарение. Бывает такое, когда все силы и возможности концентрируются, создавая невиданный взлет мысли и духа… И Я создал этот мир на пике этого взлета!
Адам огляделся.
— Значит, мир создан в самый удачный момент?
— Да! — прозвучал ответ. — До этого, как теперь понимаю, было рано, а позже… уже не получилась бы эта красота и великолепие. Получилось бы нечто более… правильное и суровое, но не эта дикая дикость. Так что озираю созданное и горжусь… Кто же посмеет порицать даже последнюю букашку, если я, Творец, горжусь ею?
Адам смотрел на него неотрывно.
— Творец?.. Я тебя называю Творцом, но у тебя есть другое имя? Свое? Не может быть, чтобы ты жил без имени и ждал, пока тебя назову я!
Человек из огня и света раздвинул губы в улыбке.
— Увы, Адам. Ты не сможешь меня назвать по имени.
— Почему?
— Просто не сможешь выговорить, — объяснил огненный человек. — Если бы все слова, которые ты знаешь, наложить друг на друга, а также все значения и оттенки, то и тогда их бы не хватило… Словом, зови Меня просто Господь, как ты и решил.
— Это тоже имя?
— Нет, это слабая тень приближенного значения.
— Слабая?
— Ну, очень слабая. Очень-очень.
— Почему?
— Потому что во мне несколько… м-м-м… сущностей. Понимаешь, тебе можно поговорить с другими животными, а мне приходилось спорить с Самим Собой. Когда-то Я хотел создать мир, опираясь только на доброту и милосердие, но другой Я доказывал Мне, что тогда будет везде одни преступления, Я их называю для краткости грехом. Если же создавать, опираясь на принцип справедливости, — мир вообще вскоре рухнет. Я уже делал такие миры!
— И что?
Творец сделал движение, которое Адам не видел ни у одного животного, как-то странно и бесцельно приподнял и опустил плечи. И хотя животные так не делали, Адам понял, что это движение выражает нечто такое, что не могут выразить животные.