– Это тебе. Прекрасной Варваре от Семашкина Дениса Викторовича.
Я не сразу сообразила, кто такой этот загадочный Денис Викторович. Потом, конечно, вспомнила брюнета, который на фуршете наивно пытался отвлечь мое внимание от мидий.
– Кто такой Денис? – выпытывала Наташка.
– Не обращай внимания. Никто.
– Никто?! – Она подбросила охапку роз вверх. – А по-моему, он вполне осязаем. Кто он? Ну скажи, кто?!
– Отстань.
Я небрежно смахнула с кровати цветы и улеглась прямо в одежде лицом вниз. Почему-то у меня испортилось настроение. Не люблю, когда со мной играют. Не люблю склонных к дешевому выпендрежу мужчин. Он мог бы просто подарить мне букет – вот тогда мне было бы приятно. Вместо того чтобы взламывать наш номер ради псевдоэффектного жеста, явно подсмотренного им во французской мелодраме со смутно эротическим уклоном.
И я решила: ни за что не буду звонить по номеру, указанному на визитке. Все равно послезавтра мы переедем из Парижа в Мюнхен. И больше я никогда Дениса Викторовича Семашкина не увижу.
Первое, что я увидела, войдя в номер нашей мюнхенской гостиницы, были розы. Белые розы на моей подушке.
– А он не маньяк? – предположила Наташка, вновь оказавшаяся рядом со мной.
– Похоже на то.
– А может, влюбился?
– Мне не пятнадцать лет, чтобы в это поверить.
Наташка пожала плечами и унеслась на свидание с владельцем сети интернет-кафе («Варька, он обещал мне показать самый посещаемый порносайт в мире!»).
В свой единственный свободный мюнхенский вечер я получила три предложения завуалированно интимного характера и одно приглашение на ужин.
Старший менеджер отеля, нагло уставившись на мою грудь, на дурном английском предложил «подняться на верхний этаж и осмотреть VIP-номера с джакузи». Вертлявый секретарь организатора концерта пригласил меня покататься на лошадях в загородном доме его друга. («А в роли главного необкатанного жеребца, надо полагать, выступаешь ты», – ехидно подумала я.) Сам организатор концерта, этакий ухудшенный вариант Жерара Депардье, от которого ощутимо попахивало жареным луком, не мудрствуя лукаво, сказал, что он был бы не прочь познакомиться со мной поближе.
– Непросто быть девушкой, – усмехнулся Вилли Федоркин, глядя на то, как с натянутой улыбкой я отшиваю очередного претендента на одноразовую гостиничную любовь.
– Почему же? – усмехнулась я. – При некотором желании можно значительно упростить свою жизнь. Если ты девушка.
– Как это делает Наташка?
– А при чем здесь Наташка?
– При том, что в Париже ей подарили изумрудный комплект.
Я усмехнулась. Наташка ничего мне не сказала о камешках. Видимо, боялась, что я, скривив губки, начну ее отчитывать, а в моих злобно прищуренных глазах будет плескаться смутная зависть. Глупая, она еще не успела привыкнуть к тому, что меня уже ничего не может удивить. В том числе и пятнадцатилетняя блондиночка, бойко приторговывающая «из-под полы» иллюзией невинности.