— Ты еще чего-нибудь обнаружил?
— По-твоему, этого недостаточно? Ларс Хоканссон, безусловно, проходимец, который ловит рыбку в мутной воде. Но он ловкий артист. И ни разу еще не падал с проволоки, на которой балансирует.
— Ты когда-нибудь слышал о человеке по имени Кристиан Холлоуэй?
— Он тоже работает в СИДА?
— Он организовал частные деревенские больницы для больных СПИДом.
— Это заслуживает уважения. Не помню, чтобы мне попадалось его имя.
— Оно никогда не всплывало в связи с Ларсом Хоканссоном? Мне кажется, Хоканссон каким-то образом работал на этого человека.
— Я запомню это имя. Если что-нибудь узнаю, позвоню. Запиши мой телефон. С нетерпением жду, когда ты расскажешь, почему так интересуешься Ларсом Хоканссоном.
Луиза записала номер Яна на обложке учебника.
Еще один глиняный черепок она выкопала из сухой африканской земли. Ларс Хоканссон, хладнокровный человек, готовый почти на все. Она добавила черепок к другим и почувствовала всю тяжесть своей усталости.
Темнота наступала все раньше и в ней самой, и снаружи.
Но в иные дни силы возвращались, и ей удавалось сдерживать уныние. Тогда она символически выкладывала кусочки мозаики на старом столе и пыталась по-новому истолковать знаки, которые могли бы преобразить их в некогда красивую урну. Артур на цыпочках ходил вокруг нее с трубкой во рту, регулярно подавал ей кофе. Она начала сортировать осколки на периферии и в центре. В центре урны находилась Африка.
Существовал также и географический центр — город Шаи-Шаи. В Интернете она нашла сведения о сильнейшем наводнении, случившемся в городе несколько лет назад. Фотографии маленькой девочки разошлись по всему миру. Малышка прославилась тем, что родилась в кроне дерева, куда ее мать залезла, спасаясь от прибывающей воды.
Но Луизины осколки не несли в себе ни рождения, ни жизни. Они были темные и говорили о смерти, о СПИДе, о докторе Леванском и его экспериментах в Бельгийском Конго. Каждый раз, представляя себе привязанных кричащих обезьян, она вздрагивала.
Ее словно донимал пронизывающий холод, который постоянно был рядом. Как бы отнесся к этому Хенрик? Тоже чувствовал бы холод? Может, он покончил с собой, не выдержав сознания, что с людьми обращаются как с обезьянами?
Она опять начала сначала, опять разбросала осколки и попыталась разглядеть, что перед нею.
Осень подошла к концу, зима вступила в свои права.
В четверг 16 декабря было ясно и холодно. Луиза проснулась рано — Артур расчищал дорогу к гаражу. И тут зазвонил телефон. Подняв трубку, она сперва не поняла, кто это. В трубке трещало, звонили, очевидно, издалека. Может, это Арон, сидящий среди своих красных попугаев в Австралии?