Погасив сигарету, Луиза вернулась в дом. Нога болела. Она нерешительно замерла, не зная, что делать. Потом еще раз позвонила Василису. Линия была свободна, но трубку никто не снял.
Лицо Василиса в ее сознании тут же слилось с лицом Арона.
Василис обманул ев, он считает ее частью своей жизни, без которой можно обойтись.
В приступе ревности Луиза набрала номер его мобильника. Никакого ответа. Женский голос по-гречески попросил ее оставить сообщение. Стиснув зубы, она промолчала.
Потом заперла чемодан и в ту же секунду решила порвать с Василисом. Она завершит бухгалтерскую книгу и захлопнет ее так же, как захлопнула крышку чемодана.
Вытянувшись на кровати, Луиза уставилась на бесшумный вентилятор под потолком. Как она вообще могла иметь какие-то отношения с Василисом? Внезапно это показалось ей совершенно непонятным. Она почувствовала отвращение — не к нему, а к себе самой.
Вентилятор работал бесшумно, ревность улетучилась, собаки в темноте молчали. Как обычно, собираясь принять важное решение, она в мыслях называла себя по имени.
Это Луиза Кантор осенью 2004 года, вот ее жизнь, черным по белому или, скорее, красным по черному — привычное сочетание цветов на фрагментах урн, которые мы раскапываем в греческой земле. Луизе Кантор 54 года, она не боится смотреть в зеркало на свое лицо и тело. Она по-прежнему привлекательна, еще не старуха, мужчины замечают ее, пусть и не оборачиваются в ее сторону. А она сама? В чью сторону оборачивается она? Или же ее взгляд устремлен в землю, без устали притягивающую ее возможностями отыскать намерения и следы прошлого? Луиза Кантор захлопнула книгу под названием «Василис» и больше ее не откроет. Даже не позволит ему отвезти ее завтра в афинский аэропорт.
Встав с кровати, она нашла номер местного таксопарка и умудрилась прокричать свой заказ глуховатой женщине-оператору. Теперь оставалось лишь надеяться, что такси все-таки придет. Поскольку Василис договорился с ней, что приедет в половине пятого, она заказала машину на три часа.
Она села за стол, написала Василису письмо:
Все кончено, все в прошлом. Все когда-нибудь кончается. Я чувствую, что мне предстоит что-то иное. Извини, что тебе пришлось напрасно заезжать за мной. Я пыталась позвонить. Луиза.
Она перечитала письмо. Раскаивалась ли она? Бывало и такое, множество написанных ею прощальных писем никогда не были отправлены. Но не в этот раз. Она вложила письмо в конверт, заклеила и, пройдя в темноте к почтовому ящику, прикрепила там бельевой прищепкой.
Час-другой она продремала на кровати, не раздеваясь, выпила бокал вина и внимательно поглядела на склянку со снотворным, но так ничего и не решила.