— А что, если работать и учиться в вечерней школе? — сообразил я. — Многие так делают. Почему бы и тебе?
— Точно, — обрадовался Дельфин. — Только работу надо найти попроще, успевать чтобы…
— В этом году учиться, во всяком случае, не придется. Надо матери помочь. Чтобы напрочь освободить ее от… Словам, от копеек этих.
Мы помолчали. Комната вдруг озарилась синими и сиреневыми бликами, это на крыше кинотеатра напротив вспыхнули рекламные огни.
— А у тебя тут здорово, — одобрила Лидка. — Современный интерьер, ничего не скажешь!
— Да, ловко устроился, — Дельфин хлопнул меня по плечу. — Я уж и то уроки делать к нему бегаю. Привык.
Я согласился с ними, что действительно у меня тут красота.
— Ходила куда-нибудь насчет работы или нет? — спросил Дельфин.
— Ходила. Только все неудачно. Во-первых, не везде берут шестнадцатилетних, во-вторых, все-таки надо что-то уметь. Восемь классов и ничего не умею. Решительно ничего. Ну, скажите, чему только нас учили в школе? Чему?
Она беспокойно задвигалась на своем месте, огонек сигареты потух. Поднялась, шагнула к окну и выбросила окурок в форточку.
— Нет, кое-что все-таки умеем, — усмехнулся Дельфин. — Во-первых, дисциплину соблюдать, потом, конечно, читать-писать. Стихи наизусть помним: «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя». Еще про помещиков знаем Пульхерия Ивановна, Афанасий Никитич. Барщина, оброк и так далее.
Мы все трое расхохотались.
— А столярка? — напомнил я.
— Да-а, столярка, — подхватила Лида. — Я, например, пестик для толчения картошки выстрогала. И одну ножку для стула. Правда, кривая получилась.
Мы снова расхохотались и смеялись до тех пор, пока смех не иссяк. На шум явилась мама, заглянула к нам.
— Вы что это в темноте сидите? — Она включила свет.
Сразу сделалось скучно, и лица у нас такие обыкновенные. Как в школе. Дельфин поздоровался с мамой и тут же собрался уходить.
— Вот что, — сказал он. — У меня тетка в зоопарке работает. В лаборатории. Спрошу ее, нет ли у них в зоопарке для тебя местечка. Завтра же съезжу.
— Разве в качестве экспоната, — горько пошутила Лидка.
Витька ушел.
Мы с Лидой проводили его до угла, потом пошли разыскивать телефонную будку. Надо было позвонить к ним, справиться, ушел ли отец. Я набрал номер. Сердитый Мишкин басок сообщил, что отец все еще сидит.
— Ну и пускай сидит, — нахмурилась Лидка.
— Пойдем к нам, — предложил я. — Поужинаем. Телик включим.
— Да нет, я, пожалуй, домой.
Мы вместе дошли до подъезда, и тут Лида сказала мне, чтобы я шел домой, а ей надо еще забежать в булочную. Я понял — она просто хотела отделаться от меня, потому что было уже одиннадцать и булочная, конечно, давно закрыта.