— Говорила я, школу не бросать, — ныла тетя Аня. — Видишь, ума-то еще не хватает, училась бы, копила бы ум…
— Последний потеряешь тут с вами, — сквозь зубы сдерзила Лидка.
— Рассуди сама, — подкрепившись моченым бубликом, с новыми силами начала Юлия Михайловна, — вот поступила ты на место. Без образования, безо всяких связей, и вдруг благодаря мне такое место! Восемьдесят рублей, работа благородная, люди вокруг все интеллигентные! Ты что должна? Прежде всего должна подумать: я девочка молодая, позаботиться обо мне особенно некому, должна я сама о себе позаботиться, за это место держаться. И такт! Вся — внимание, вся — услужливость и такт, — Юлия Михайловна впала в свой обычный нравоучительно-елейный тон. — Фаина Петровна милейший человек, деликатнейший. Она всегда поймет, всегда объяснит, если надо. Она…
— Чучело она, вот кто, — не поднимая головы, пробормотала Лидка. — Чучело надутое.
— С ума сошла! — Тетя Аня всплеснула руками. — И что это с тобой делается?!
— Ничего не делается, — твердо заявила Юлия Михайловна. — Просто она всегда такая невоспитанная.
— Ничего подобного! — вспылила Лидка.
— Как ничего подобного? Вспомни, когда Фаина Петровна велела тебе перепечатать материал, а ты?.. Представьте себе, — она обратилась к тете Ане и маме, — «Некогда, говорит. — У меня, говорит, — своих бумаг накопилось». Отказалась, представьте себе. А надо было свои-то бумаги в сторонку отложить, а для Фаины Петровны постараться! Вот как, милая моя.
— По-моему, это неправильно, — сказала мама. — Прежде всего надо закончить свои дела. И если столько накопилось, как могла эта самая Фаина Петровна еще и свои бумаги ей подбрасывать? Недобросовестно это. Особенно со стороны старшей.
— Ну, хорошо, — не поддавалась Юлия Михайловна, — а что вы скажете насчет одного интересного разговорчика по телефону? Помнишь, Лида?
— Не помню, — буркнула Лидка.
— Так я напомню тебе. Начальник, понимаете, велел Лиде соединить его с Николаем Захаровичем из планового отдела. Ей ответили, что Николай Захарович уехал обедать. Знаете ли, что Лидуша наша сморозила?
— Господи, да что же такое? — испугалась тетя Аня.
— А вот что. — Тут Юлия Михайловна вытянула лицо, изображая Лидку. Получилось талантливо. — «Обедать? Это в одиннадцать-то часов? Да он еще сегодня на обед себе не заработал. Не успел».
На кухне воцарилось молчание. Я заметил, как мама поспешно отвернулась, скрывая улыбку.
— Ведь слова эти через пару часов дошли до самого Николая Захаровича, понимать надо! Вот и врага нажила.
Неожиданно Дельфин отодвинул меня плечом, протиснулся на кухню. Я просочился вслед.