Это, впрочем, мало кого обнадежило. Неожиданно миссис Бюнц выпалила:
— Не очень-то приятно узнавать о предстоящей встрече с полицией. Не люблю я этих полицейских. Мы с дражайшим супругом выступали против нацистов. Да, лучше уж с ними не сталкиваться…
Камилла, преданно заглядывая миссис Бюнц в глаза, постаралась успокоить женщину:
— Не волнуйтесь так, миссис Бюнц. Они приехали, чтобы позаботиться о нас. Ведь полиция для этого и существует. Не беспокойтесь…
— А! — нервно отмахнулась миссис Бюнц. — Вы просто ребенок. Ни о ком эта ваша полиция не заботится. Только и знает, что арестовывать людей. У них ни к кому нет сочувствия. Да что там говорить! — Она вновь махнула рукой и снова огласила бар кашлем.
На этой печальной ноте разговор прервался, потому что в бар вошел инспектор Фокс и объявил, что если мисс Кэмпион уже закончила свой ленч, то старший инспектор будет рад встретиться с ней.
Камилла сказала себе, что волноваться нелепо и глупо, но сердце ее невольно застучало сильнее, а в горле пересохло. Она последовала за огромной спиной мистера Фокса по коридору. «С какой стати, — думала она, — с какой стати я должна волноваться? Это же смешно».
Фокс открыл дверь, за которой оказалась небольшая комната, и доброжелательно пророкотал:
— Мисс Кэмпион, мистер Аллейн. — Затем он лучезарно улыбнулся девушке и отошел в сторонку.
Камилла испытала огромное облегчение, увидев своего друга — доктора Оттерли. За ним, у дальнего конца стола, сидел высокий темноволосый мужчина, который вежливо поднялся ей на встречу.
— О! — сказал доктор Оттерли. — А вот и Камилла.
Аллейн вышел из-за стола, и через секунду Камилла уже протягивала ему руку, как будто они были где-нибудь на вечеринке.
— Надеюсь, — вежливо проговорил он, — вы не против того, чтобы уделить нам несколько минут.
— Да нет, — пробормотала Камилла, — вроде бы не против.
— Не волнуйтесь, — сказал инспектор, придвигая стул. — Хуже чем было, уже не будет, а доктор Оттерли проследит за тем, чтобы вы вели честную игру. Таков уж порядок.
Камилла села. Как и подобает студентке театрального института, она сделала это изящно и совершенно не глядя на стул. «Надо представить, что предстоит поупражняться в передаче настроения или в сценическом движении, — подумала она, — тогда сразу смогу взять себя в руки».
— Мы пытаемся восстановить ход событий перед началом танца Пятерых Сыновей и во время него, — приступил к разговору Аллейн. — Вы, насколько я понимаю, находились там все время? Прошу вас проявить немного терпения и рассказать нам все, что вы видели — со своей точки зрения.