— И недаром, — отозвался Джори, который в тот момент раскладывал под елкой дополнительные подарки. — В конце концов, вряд ли для него могло быть понятным, чтобы дева могла забеременеть от какого-то невидимого, абстрактного Бога.
— А тебе не следует над этим размышлять, — отвечал Барт, не отрывая любящего взгляда от выбранных им фигурок. — Тебе следует просто принимать то, что написано в Священном писании.
— Но тогда почему же ты споришь с Джоэлом?
— Джори… не дразни. Джоэл помогает мне обрести себя. Он был грешником в юности, и теперь он замаливает свои грехи, делая богоугодные дела. А я — молодой человек, который жаждет греха, чувствуя, что мое несчастливое детство уже расплатилось за мои возможные прегрешения.
— Я предполагаю, — пошел ва-банк Джори, — что несколько оргий где-нибудь в большом городе заставят тебя убраться восвояси, в Фоксворт Холл, и сделают тебя таким же старым лицемером, как и твой дядя Джоэл. Мне он очень не нравится. Будь ты поумнее, ты бы дал ему несколько сот тысяч долларов и избавился бы от него.
Что-то промелькнуло в глазах Барта, из чего я поняла, что ему уже приходила в голову эта мысль. Он пристально поглядел Джори в глаза:
— Отчего ты не любишь его?
— Я не могу сказать, отчего в точности, — отвечал Джори, который всегда легко прощал. — Но он смотрит на твой дом, как на свой собственный. Я несколько раз ловил его на этом, а ты не обращаешь внимания. Не думаю, что он друг тебе, скорее, враг.
Глубоко расстроенный и озабоченный, Барт покинул нас, пробормотав напоследок:
— Когда вообще у меня были друзья?
Но через несколько минут он вернулся, неся тяжелую охапку подарков. Ему понадобилось сходить в свой офис еще дважды, Чтобы донести все, что он купил, и положить под наше семейное дерево.
Затем принес и разложил аккуратно упакованные подарки Крис.
Мелоди с униженным видом, как тень, вошла и расположилась возле камина, все еще, как и прежде, находя более удовольствия в том, чтобы смотреть на огонь, чем в чем-либо на свете. Под глазами у нее были темные круги. Ее живот был чудовищно велик. Казалось, душа ее витала где-то далеко-далеко, пока тело, как раздутое темное пятно, помещалось в кресле.
Вскоре уже мы, старательно изображая дружное семейство, слушали Синди, которая играла роль Санта-Клауса. За свою жизнь я выяснила, что Рождество само преподносит нам подарки. Все ссоры должны быть забыты, все враги — прощены. Все, даже Джоэл, собрались вокруг дерева, трясли упаковками, строили догадки и, не выдержав, разрывали ленты и веревки, смеясь и подпевая рождественским песням, которые я одну за другой ставила на проигрыватель. Скоро пол был завален блестящей бумагой и разноцветными лентами.