— Мама, я тоже ничего не понимаю в медицинских терминах. Скажи мне просто по-человечески: отчего я не могу двинуть ногами?
Он неотступно следовал за мною своим темно-сапфировым взглядом.
— Мама, я не трус. Я приму как есть все, что ты скажешь. Говори, иначе я сделаю вывод, что у меня переломан позвоночник и парализованы ноги… и что я не смогу больше ходить.
Сердце мое забилось. Я опустила голову. Он сказал это все легко, шутя, будто этого никогда и быть не могло, но он в точности описал свое состояние.
Я не отвечала, и в глазах его появилось отчаяние. Я пыталась подыскать слова помягче, но и они способны были разорвать ему сердце. Как раз в это время вошел Крис, неся пакет с чизбургерами.
— Кто тут проснулся и разговаривает? — с торжествующей улыбкой в шутку спросил Крис. Он взял чизбургер и протянул его мне. — Прости, Джори, но тебе сейчас нельзя ничего твердого. Кэти, съешь это, пока горячее. — Он сел и развернул свой чизбургер. Для себя он купил два больших. С наслаждением откусив от одного, Крис достал колу. — Лайм нигде не нашел, Кэти. Это пепси.
— Она холодная, а это как раз то, что я хотела.
Джори пристально наблюдал за нами. Пока я справилась лишь с половиной своего чизбургера, Крис умял оба своих и еще блюдо французской жареной картошки. Крис снял с шеи салфетку и бросил ее в мусорное ведро.
К тому времени сон опять сморил Джори, но он боролся с ним.
— Папа… может быть, ты скажешь мне правду?
— Да, все, что ты хочешь знать. — Крис подвинулся к Джори и положил свою сильную руку на его руку.
— Папа, я не ощущаю своего тела ниже пояса. В то время, пока вы ели, я пытался пошевелить пальцами и не мог… Если я сломал позвоночник, и поэтому в гипсе, скажите мне правду; это все, чего я хочу.
— Я скажу тебе всю правду, — смело сказал Крис.
— У меня перелом позвоночника?
— Да.
— И парализованы ноги?
— Да.
Джори был потрясен. Он закрыл глаза, собрался с силами и задал последний вопрос:
— Я смогу танцевать снова?
— Нет.
Джори сжал губы, закрыл глаза и лежал неподвижно. Я решилась подойти к нему, откинула прядь темных волос со лба…
— Милый, я знаю, чего тебе это стоит. Отцу было нелегко сказать тебе правду, но ты должен знать ее. Ты не одинок в своем горе. Мы сделаем все, чтобы ты привык к своему новому существованию. Время лечит, и через некоторое время ты перестанешь ощущать боль, а потом и привыкнешь к тому, что нельзя изменить. Мы все любим тебя. Мелоди любит тебя. И в грядущем январе ты станешь отцом. Ты достиг своей профессиональной вершины, пять лет ты был известнейшим артистом балета — большинство людей не достигают таких высот за всю свою жизнь.