Прежде чем открыть ворота, щедро полил засов маслом из бутылочки.
Соратников Никашидзе приветствовал словами:
– «И тридцать витязей прекрасных чредой из вод выходят ясных…»
В приоткрывшуюся щель нырнул Лютиков, за ним протиснулся Булошников. У него настроение тоже было отменное.
– Господи, отвык в штанах ходить, – хихикнул богатырь.
Грузин посоветовал:
– А ты сними.
Посмеиваясь, агенты перебежали к дому. Сзади враскачку шествовал Лютиков.
Все ставни первого этажа были закрыты, но сквозь жалюзи просачивался свет – охрана бодрствовала. Потрогали дверь – на замке.
– «Избушка там на курьих ножках стоит без окон, без дверей», – почесал затылок Никашидзе.
А в ресторане «Гранд-отеля», испепеляя взглядом ненавистного итальянца, Алеша в эту самую минуту пел про отраду, что живет в высоком терему, куда нет ходу никому.
На словах: «Я знаю, у красотки есть сторож у крыльца, но он не загородит дорогу молодца» – Клара испуганно схватилась за сердце и помотала головкой.
Романов зловеще усмехнулся. Дела соперника были плохи.
Бравому Никашидзе пришла в голову отличная идея.
– Джино! Джино! – заорал он во всю глотку, стараясь произносить непонятное слово в точности, как часовой.
Черт знает, что оно значило. Может «шухер!», а может просто «Эй, ты чего?».
Так или иначе, сработало.
Дверь приоткрылась, высунулась усатая башка, сердито что-то крикнула в темноту. Вероятно: «Какого беса ты разорался?»
Было очень удобно взять болвана сбоку двумя пальцами за кадык, выдернуть из дверного проема и швырнуть со ступенек вниз, ну а там клиента принял Васька Булошников. Кулачина у него – никакой свинчатки не надо.
Ничего так получилось, довольно тихо. А главное, дверь теперь была открыта.
Туда-то Никашидзе и ввинтился.
Богато, но скучно, определил он про себя убранство дома.
Дубовая обшивка, тусклые картинки на стенах, всюду цветы в горшках и кадках. Ну да – ведь Зоммер ботаник, любитель экзотических растений.
Наверх вела лестница с ковром тоскливой расцветки. Никашидзе подумал, что когда ему надоест лихая служба и он женится на богатой невесте, в доме у него всё будет не так. Жить надо ярко, красиво, с блеском, с позолотой. Если ковры, так не черно-бурые, а желтые, красные и голубые.
– Не суйтесь! Не ваша работа! – шикнул он на своих напарников, которым тоже не терпелось попасть в дом.
Еще наделают шуму, черти косолапые.
Никашидзе прислушался.
Откуда это бубнеж доносится?
Ага, из-под лестницы!
Прошуршав каучуковыми подошвами по ковру, «волкодав» замер у приоткрытой дверцы, за которой находилась комната – очевидно, предназначенная для охраны.