«Ничто»?.. Как бы не так! А политика? Она приняла облик беспощадного и честолюбивого великого князя — правителя Саксонии и Веймара: он развернул целую кампанию против удочерения, оно ему казалось смешным. Это его никоим образом не затрагивает, но у него дочь, принцесса Августа, страстно желающая выйти замуж за Вильгельма. И он поспешил сделать Фридриху Вильгельму III такие заманчивые предложения, что несчастный принц получил от отца следующее письмо: король окончательно отзывает свое согласие на брак и приказывает сыну «считать это дело закрытым». Одновременно издан указ о ссылке Элизы — в кратчайшие сроки предстоит ехать в Познань. Это был конец…
Беспощадная воля короля не предоставила влюбленным даже возможности провести последнюю, самую горестную встречу. С разбитым сердцем, Элиза уехала, так не попрощавшись с тем, кому поклялась в вечной верности.
Вильгельм окаменел от отчаяния и, отказавшись видеться с кем бы то ни было, несколько недель заперся в своих покоях. Затем он получил строжайший приказ присоединиться к своему полку в Силезии. Таково начало длительной, изнурительной борьбы с отцом; Фридрих Вильгельм III предложил сыну жениться на принцессе Сакс—Веймарской, но молодой человек с отвращением отказался. И все же ничего не мог поделать против королевской воли: спустя три года, обливаясь слезами и убитый страданиями, Вильгельм женился—таки на принцессе Августе. Новость об этой свадьбе потрясла жившую в Польше Элизу с ее слабым здоровьем.
Спустя еще три года та, кого считали одной из красивейших женщин Европы, угасла, словно лампа, в которой кончилось масло. Она чувствовала себя счастливой тем, что уходит наконец из этой жизни, потерявшей для нее всякую привлекательность, и осталась верна вечной любви, в которой поклялась в пятнадцать лет.
СТО ДНЕЙ ИМПЕРАТОРА ФРИДРИХА III
Эта холодная, мрачная мартовская ночь 1888 года, казалось, будет длиться до скончания веков. Она навалилась на Берлин всей тяжестью густой темноты, черного холода, мокрым снегом и страхом перед неясным будущим.
Часовые, стоявшие перед воротами дворца, где умирал старый император, словно окаменели в своих будках. Город будто вымер, как и огромный дворец, — светились лишь немногие окна: кордегардия, комната адъютантов и комната фрейлин. Все остальные помещения темны, ни единый луч света не просачивался сквозь плотные шторы, что закрывали окна комнаты, где умирал первый кайзер Германии старый Вильгельм I — в возрасте девяноста одного года никак не хотел покидать этот мир…
Странная, многословная агония напоминала шекспировские пьесы! На смертном одре старый император говорил не останавливаясь, и этот нескончаемый бред походил на галлюцинации. Из мрака небытия, куда он медленно погружался, тот, кого во времена правления его старшего брата Фридриха Вильгельма называли Принц Обстрел, вспоминал всю свою жизнь и рассказывал ее самому себе. Если только не той, кого видели лишь его глаза, — молодой белокурой женщине, давно умершей; она его единственная любовь, ему не разрешили на ней жениться, и многие годы не отходила она его изголовья — Элиза Радзивилл, ожидающая его, возможно, в Зазеркалье…