– Судары... – И застрял на полуслове, так как некто вторил ему, произнеся то же слово «сударыня».
Белев шагнул в свет, тот, другой, одновременно шагнул ему навстречу... Казарский! Вот те на! У Казарского тоже лицо вытянулось. Белев смутился, а особа молча взирала на них, спрятав личико за вуалью, но поворачивая головку то к одному, то к другому.
– Вы, простите, как здесь очутились? – полюбопытствовал Казарский.
– Гулял-с, – бойко ответил Белев. – Разве нельзя-с?
– Отчего же ночью?
Белев сник: Казарскому хорошо – у него не имелось дома ручки, которая за ночные гуляния голову оторвет. Тупая-то жена тупая, а сообразит, зачем муж удрал из дому.
– Не спится, вот почему, – буркнул он.
Оба покосились на предмет мечтаний, скрипнули зубами и переметнули взгляды друг на друга. Особа не сбегала, как, бывало, убегала от мужчин, значит, кто-то из них ей приглянулся.
– Будет вам врать, – сказал Казарский. – Ее искали.
– Нет... – нарочито обиженным тоном произнес Белев и подумал, что другого случая может не представиться. За нею вон сколько господ гоняется, а ему бы только один раз попробовать, чтоб утолить страсть мечтаний. Он тряхнул головой: – Да-с. Искал-с. Но умоляю, ежели ты... а я тебя считал другом... ежели вы порядочный...
– Слово дворянина, никому не скажу. Выбор за дамой. Мадемуазель, кого из нас предпочтете?
И вдруг вожделенная мечта сказала:
– Обоих-с.
Господа потерялись. Белев смекнул, что ночь может получиться изысканно развратной, какой даже его богатое воображение не рисовало, смущенно пробормотал:
– Э... одновременно-с? Ля мур де труа?
– Не, господа, по очереди, – простецким языком прачки заговорила мечта. – Да тока договоримся загодя, по двадцати рублей устроит? Деньги наперед попрошу-с. А ля мур я вам обеспечу хочь до завтрашней ночи, вы тока договоритесь меж собою, кто первым, а кто вторым будет. У меня и обождете, туточки недалече идти, кофею попьете... с пирожками-с.
Мужчины переглянулись. Что-то в ней не вязалось с теми упоительными слухами, которые гнали мужской пол на поиски таинственной незнакомки. Казарский первым сообразил и шепнул:
– Это не она.
– А ну пошла! Пошла, пошла! – возмущенный обманщицей, принялся отгонять ее тростью Белев.
– Чего вы? Чего вы? – опасливо отступала мошенница. – Господа, клянусь честным своим словом, будете довольны...
– Убирайся, а то в полицию сведу! – гаркнул Белев.
Мошенница подняла юбки и рванула прочь, топоча по мостовой. В конце улицы остановилась, подбоченилась и раскричалась:
– Скажите какие! У, бессовестные, глаза б на вас не глядели! Погодите, выслежу вас да женам порасскажу, как вы от них бегаете! Сами-то уж ничего и не можете, паскудники. Вот вам!