– Тридцать первый кабинет. Предполагаемый отец где?
– Он еще не подъехал. Мы его подождем, – ответила я. Дама кивнула и перестала обращать на нас внимание. Мы с Соней сидели на лавочке и смотрели на входные двери. Дочь периодически начинала скучать, вскакивать с места, носиться по коридору и визжать. Я ловила ее, уговаривала, читала ей сказку, давала копаться в сумке, кусала губы, но Дениса все не было и не было. Я уже устала смотреть на часы. Он опаздывал на сорок минут, когда я решила, что надо все-таки позвонить.
– Сонечка, отдай маме сумочку, маме надо позвонить, – попросила я деточку. Соня не одобрила этого, но сумку отдала.
– Мне! – только на всякий случай заявила она, чтобы у меня не было сомнений.
– Конечно, тебе. Сейчас, только найду телефончик. Где же он? Черт, мы что, забыли его с тобой?
Телефона не было. Тут я заволновалась окончательно. Я подошла снова к тусклой регистраторше и, сбиваясь от смущения, объяснила ей ситуацию, попросила позвонить. Она с иронично-всепонимающим видом выставила в окошечко аппарат:
– Звоните.
– Спасибо, – кивнула я и набрала номер Дениса. Домашний номер, ибо, естественно, как и все нормальные люди, я не помнила наизусть номера его мобильника. На третьем гудке трубку подняли.
– Алло, – нежно спросила Ядвига. От одного ее голоса меня бросило в дрожь. Или это из-за холодов?
– Ядвига Яковлевна, а где Денис? Я его тут уже почти час жду, – поинтересовалась я, после чего на том конце провода повисла невразумительная пауза, полная шуршания и суеты.
– Марусечка, это ты? Ты где? – переспросила Ядвига голосом уж совсем напрочь проржавевшим и фальшивым.
– Я в клинике. А где Денис?
– Денис… Подожди секундочку, – прямо-таки елейным голосом попросила она.
– Он что ж, дома? – ахнула я.
– Сейчас! – крикнула она уже издалека и исчезла совсем.
Я стояла и не знала, что вообще мне на все это сказать. Через несколько секунд трубку взял Денис, что повергло меня в окончательный шок.
– Алло, – как ни в чем не бывало пробормотал он своим сухим голосом.
– Денис? – совсем по-другому отреагировала я. – Ты какого же лешего дома?
– Маша? Ты где? – еще больше заинтриговал меня он.
– Я? В клинике. В чертовой клинике, твою мать! С ребенком в пяти одеялах! А ты что же, дома? Что ты, на хрен, делаешь – дома?!
– Я… у меня машина не завелась. Мороз же, «Жигули» не заводятся, – пояснил он после некоторого раздумья.
– Что? – только и смогла выжать из себя я, стоя перед стойкой регистратуры с открытым ртом.
– Знаешь что, я тебе пытался дозвониться.
– И что? Ты знал, что мы едем. Взял бы такси!