К тому времени, как его повели в баню, служанки Зинейды уже успели распространить легенду о необычайных мужских достоинствах пришельца, и Дагона немедленно окружила взволнованная толпа.
– Убирайтесь от него, похотливые ведьмы, – пожурила банщица шепчущихся девушек, бесцеремонно тыкавших пальцами в раба. – Он дар нашей госпожи самой повелительнице, и нечего истощать его силы своим неумеренным сладострастием. Прочь, негодницы! Прочь!
Разочарованные служанки удалились.
– Надеюсь, он не угодит ей и она пошлет его на площадь на общую потеху, – пробормотала какая-то девушка. – И тогда, клянусь Суневой, я стану объезжать этого жеребца, пока у него пена изо рта не пойдет!
– Боюсь, на это у тебя сил не хватит, Гайя, – поддела другая, и остальные разразились хохотом.
– Теперь они спать не будут, – прокудахтала старуха банщица и, сняв с пленника набедренную повязку, широко раскрыла глаза. – Клянусь Суневой, они не солгали! Я мыла многих мужчин в своей жизни, но никогда не видела ничего подобного! Неужели какая-то возлюбленная может полностью принять его в себя?
– Может, – буркнул Дагон.
– Ах! – с сожалением воскликнула старуха. – Стать бы снова молодой!
Она погладила орудие Дагона и, покачав головой, вздохнула, но тут же опомнилась, взяла скребок, намыленную рукавицу и принялась купать раба. Пришлось звать на помощь девушек, ибо работы оказалось много.
Не дав одеться, его увели, накормили и снова вымыли, прежде чем отправить в постель. Дагон проспал несколько часов, прежде чем его разбудили, искусно задрапировали чресла белоснежной тканью и повесили на могучую шею скрученное из золотой проволоки ожерелье. Сандалии из позолоченной кожи украсили его большие ступни. Зинейда собственноручно расчесала его густые черные волосы и умастила сандаловым маслом, а потом связала на затылке золотым шнурком. Проведя ладонями по обнаженным плечам Дагона, она велела ему повернуться и погладила широкую грудь.
– Ты прекрасен, – призналась она. – Смотри не теряй головы, мой маленький принц, помни, что я тебе говорила.
Она направилась к выходу. Дагон последовал за женщиной.
– Мы пойдем пешком?
– Дворец королевы на другой стороне площади, – пояснила она.
Им было незамедлительно позволено пройти, поскольку Зинейду знали все. Для особы такого роста и веса она двигалась с удивительной ловкостью. Красивая молодая женщина, показавшаяся Дагону знакомой, выступила вперед, чтобы приветствовать их. Она была одета, как офицер стражи.
– Добрый вечер, госпожа! – воскликнула она.
– Добрый вечер, капитан! – отозвалась главная сводня. – Дагон, это моя средняя дочь Береника, капитан личной гвардии королевы.